Судя по описаниям этих воинов, это были выходцы из Египта, вперемешку с чёрными суданцами и выходцами из бедуинских племён. И у них было огнестрельное оружие, хотя и не у всех. Лакомый кусок, и опасный.
Собрав оставшихся женщин и стариков, что не смогли убежать, я увёл их буквально из-под носа отряда охотников за рабами, и повёл их тоже к старшему селению, на секунду показавшись перед близкими преследователями, и вызвав тем самым их радостные крики. Началась погоня.
Суданцы, всё-таки задержались в опустевшем селении, но ничего в нём не обнаружив, только ещё больше обозлились. И завывая, словно волки бросились за нами.
Вскоре, нам пришлось оставить стариков, которые не могли дальше бежать и готовых принять свою участь. Они обещали мне, что, встретив смерть, скажут: "беглецов очень много, воинов среди нет, и они несут очень много ценных вещей".
Мои воины, помогали женщинам бежать и к вечеру, мы стали догонять убежавших ранее жителей Бырра. Здесь, наши планы надо было менять. От преследователей, мы смогли оторваться на некоторое время и нагнав бежавших ранее из Бырра его жителей уже ночью, я снова поднял их на ноги и погнал вперёд сквозь ночь.
К утру, мы разделились. Они повернули влево и быстро затерялись в в бескрайней саванне. Мне же оставили часть скота и тех, кто больше не мог идти и готовился умереть, приняв свою судьбу. Поспав, всего пару часов, мы двинулись дальше. Несколько коров и коз двигались впереди, а мы, подгоняя их, с тревогой оглядывались назад. Преследователи догоняли нас.
Несчастные жители Бырра, отданные мне для спасения, бросались мною, когда они не могли идти. Я ничего не мог поделать с этим. Их бросили свои же, отдав их мне, чтобы спастись самим, это было просто перекладывание ответственности на другого без всяких шансов на успех.
Всех, спасти я не мог, а погибать вместе со слабыми и чужими мне людьми, мне было не нужно. Так мы и шли, оставляя позади себя следы нашей безнадёжности и бессилия. Всем остававшимся, я давал слабый яд, который парализовывал их язык, растворяясь в слюне и не давая им возможности, рассказывать о нас и наших планах.
Суданцы, шли за нами, как шакалы. Завывая по-звериному, они радовались, каждому найденному негру. И видя обессиливших людей, они просто убивали их, всё больше и больше распаляясь, в ярости преследования, и уподобляясь хищным зверям.
Я же только подыгрывал им. Вскоре пришлось бросать и скот, но до моей цели было ещё два дневных перехода. Пришлось, охладить пыл преследователей, чересчур ставших прыткими. Отослав отряд дальше. Я залёг на одном из невысоких холмов и вытащив винтовку, взял на прицел преследователей. У меня оставалось десять патронов. И я решил использовать половину из них.
Суданцы, ничего не боясь, растянулись цепочкой, загоняя, как они думали беспомощную жертву в ловушку, но я так не думал и взяв на прицел ближайшего бородача из бедуинского племени, плавно нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел. Облачко белого дыма, обозначило место, откуда я стрелял.
Мишень упала, сбитая выстрелом и больше не подымалась. Не слушая яростных криков, я хладнокровно, отщёлкнул затвор и вытащил бумажную гильзу, затем взял следующий патрон и загнал его в патронник. Следующим, оказался высокий негр, наверно из Дарфура, размахивавший саблей. Грянул второй выстрел и застывший от попавшей в него пули, негр упал на землю.
Остальные заметив, откуда велась стрельба, бросились все на меня. Третьим выстрелом, я свалил воина в чалме. Четвёртый… четвёртый дал осечку. И с сожалением выкинув негодный патрон, я был вынужден достать шомпол и прочистить ствол, чтобы произвести пятый выстрел. Но стрелять не стал.
Расстояние, очень сильно сократилось и стрелять было уже бессмысленно. Закинув, свой карамультук за спину, я побежал вслед за остальными и быстро оторвался от преследователей.
Вслед мне раздалось два выстрела, но пули просвистели мимо. Я смог выиграть время и остановившись на короткую остановку, заснул крепким сном. С первыми лучами солнца, мы кинулись бежать дальше. Вскоре пришлось бросить весь скот, не выдерживавший бешенного темпа. Но скотина, нам была больше не нужна.
Бросив всё мы увеличили темп, и снова стали отрываться от преследователей, которые не отставали от нас, разозлённые нашей неуловимостью. К вечеру, мы достигли условленной точки, которую нам указал, один из воинов, который был родом отсюда.
Ночью, мы обозначили направление своего дальнейшего бегства, а потом растворились в ночи, сменив маршрут, и стали заметать следы, чтобы нас не обнаружили, а потом легли спать, выставив часовых.