Пока, старые чёрные клячи в ужасе, пытались добежать живыми до хижины. Я, вне себя от злости, стал выгонять остальных негров из-под навесов, которые они использовали в качестве своего жилья. Собрав всех жителей деревни, погнал их снова, как и ночью, к большой площадке вытоптанной посередине селения.
Толпа, временами пыталась разбежаться, но я был неумолим, и хоть не в моих привычках бить женщин и стариков, но учёт прежде всего. Ресурс надо беречь, с кем мне потом воевать против верховного вождя.
Реальность оказалась, такой же чёрной, как и негры. Построив их в одну шеренгу, я стал считать их по-русски, потому что, на их языке можно было считать только до двадцати. Дальше было только значение – много, потом – очень много, а потом – много, много, много.
Пересчитав, поголовье моих подданных, я имел в итоге то, что в селении проживало: – десять воинов; пятнадцать стариков и старух; двадцать семь тёток разных возрастов; (кстати моим бывшим жёнам было 27 и 25 лет, примерно конечно) и 56 дитёнков разного возраста, от младенцев до 12 лет.
Девушек, не было вообще! Там же я узнал, как только девочке – подростку исполнялось 13 лет, её увозили на смотрины, а там, либо брали в жёны, либо продавали дальше, если она была хороша.
Если же, она была страшна, как моя теперешняя жизнь, то отправляли обратно домой, понижать генофонд в её деревне, но чаще, всё таки оставляли у себя. Оплодотворяли, а потом в большинстве случаев возвращали назад в родные пенаты, уже в изрядно потрёпанном состоянии и с нелюбимыми детьми в придачу.
Наше племя было слабым, и здоровых мужчин которые могли быть воинами было намного меньше, чем женщин. Вот в деревне и было всего-то десять молодых мужчин, которые были воинами и куча тёток, с детьми. Такие вот дела.
Загрустив от убогих перспектив, я, отправился к своей хижине и что же я там увидел! Тётки, которые считались бы у нас молодыми, а здесь старухами, выгребли старые листья, выкинули обломанные прутья, и на этом решили, что всё… с них хватит. И поэтому сидели и не хрена ни делали.
Выхватив дубину, и потрясая ею над головой, я заорал на них. Увидев мою ярость, они бросились бежать сломя голову, а я стал в диком гневе громить свою хижину (что-то у меня с гормонами не то). Хижине правда, хватило и пары ударов, и она рухнула в пыль.
А тётки, похожи сильно испугались. Ну что ж, страх, он полезен, для развития мозгов и в качестве противоядия от лени и глупости.
– Жрать, жрааать! – кричал я, и пинал остатки хижины ногами. Вскоре мне притащили еду. Похлебав кашки своей лапой, я в самом отвратном состоянии отправился к месту тренировки своих воинов, подозревая, что то, что я там увижу, мне категорически не понравится.
Так и оказалось, мои бравые вояки, дрыхли самым бессовестным образом, недавно поев. И это моя будущая армия! Неслышно подкравшись и раскручивая своё копьё, я начал бить направо и налево, не скупясь и не рассчитывая силу удара.
И негры побежали. Дико вопя и жалуясь на меня, они сбежали кто куда. Когда я пришёл в деревню, все её жители тоже сбежали, кроме стариков, которые бежать не могли, но зато, оставили еду и дрожа от страха, предложили мне поесть.
Эх, плюнув, сел я опять жрать. Усиленно работая челюстями, я думал, как мне жить дальше в таком окружении. Здесь, нужно было делать всё самому. Год в армии и учеба в фармакадемии, а потом и отчисление из неё, показала, что надеяться надо, только на себя.
Этот первобытно-общинный строй, в котором я очутился, несмотря на свою простоту, был очень сложен и всё здесь шло через демонстрацию силы и только через неё, а ещё, через умения. И вот, как раз умений, у меня было навалом. Я знал основы медицины и основы приготовления лекарств, знал, и мог лечить достаточно много заболеваний.
Мог оказать первую медицинскую помощь, и умел обращаться с оружием, хоть и служил всего год. Благодаря армии, мог спать где угодно, и на чём угодно, да и есть мог, что угодно. За исключением конечно, человечины, всяких личинок жуков, и прочей дряни.
Да и руки, у меня росли, откуда надо, так что, пора браться за дело. Из чего делать хижину было непонятно. Потому что, вокруг, простиралась во все стороны саванна, с редкими вкраплениями одиноких корявых деревьев. Недалеко, текла река, в сезон дождей, наполнявшаяся и расширявшаяся раза в четыре.
Сейчас, она была узкой, но крокодилы в ней всё же водились, а были ещё и бегемоты, но хорошо, что не рядом, а там где она была пошире и грязи побольше. Вокруг деревни, находились, куцые участки полей засаженные кукурузой, маниоком, бататом и таро. Бродило, несколько небольших стад коз, под присмотром мальчишек и стариков.