Но никто пока из них не разбогател деньгами, а вот ревматизмом, артритом и цингой, сколько угодно. Поболтавшись в море три года. Сплавав в Макао, на Мадагаскар и Бразилию. Насмотревшись на всё и вся, и испытав бурю различных эмоций, не раз попадая в переделки, как в море, так и на берегу, он заматерел, повзрослел и стал по-другому смотреть на жизнь.
В Бразилии в портовой таверне, он вступил, в поножовщину и отлично владея навахой, зарезал. Конечно, совершенно случайно, здорового мулата, и еле унёс оттуда ноги. Его спасла команда корабля, не выдав его портовым властям и спрятав в трюме корабля.
Дальше – больше, и его жизнь, медленно, но неуклонно покатилась по наклонной вниз. На Сан-Томе и Принсипе, он связался с авантюристами. С агитированный ими вступил к ним в команду, уволившись с корабля.
Сойдя с одного корабля, вместе с вещами, он вступил на скользкую палубу другого, но уже без вещей, проигравшись в пух и прах в кости, и обещав жестоко отомстить своим кредиторам, как только разбогатеет. Старая шаланда, шла к побережью Африки и причалила к берегу в районе немецкого Камеруна.
Дальше было метание из крайности в крайность. Работа в порту, участие в карательных экспедициях французов. С отрядом солдат удачи он пересёк Конго и попав на территорию Южного Судана, вступил в ряды отряда охотников за рабами.
С годами, его мечта разбогатеть притупилась, уступив место желанию выжить в нечеловеческих условиях. Домой его не тянуло, денег, всегда не было, а развлечения были одни и те же, но с различными вариациями.
Пьяные драки в портовых кабаках, пьяные и грязные шлюхи, жестокие собратья по-ремеслу разных национальностей, забитые и не менее жестокие негры, и их не менее забитые грязные женщины. От природы, он не был жесток, но жизнь, диктовала свои правила, а он им неукоснительно следовал, став одним из многочисленных мелких хищников.
Пока судьба, не посмеялась над ним, отправив его вместе с отрядом охотников за рабами, в земли народа банда, где он и повстречал, самого удивительного негра в своей жизни.
Удивительным было то, что их отряд, был наголову разгромлен, отрядом этого самого негра. А сам вождь, отлично разбирался в огнестрельном оружии, совершенно его не боялся и рассматривал его с видом знатока, не раз и не два державшего в его руках.
Он был умён. Что сразу отличало его от остальных членов его племени, он разбирался в медицине и знал намного больше, чем знал сам Луиш. Наконец, он разговаривал на русском и знал несколько слов на других языках. И он знал, как воевать.
Чем больше Луиш с ним общался, тем больше он его боялся и поверил один раз и бесповоротно, что в нём живут два человека. Разговоры с его племенем, только добавили пищу к его опасениям и размышлениям. Дальнейшее, только подтвердило его догадки, и он решил для себя окончательно и бесповоротно, служить этому человеку, несмотря на его цвет кожи и происхождение.
Его интуиция просто кричала, что вот он твой шанс разбогатеть, и не только разбогатеть, а подняться над другими, и не только над жалкими неграми живущими в родоплеменном строе, а над многими европейцами, что плевали ему под ноги и морщились, когда проходили мимо него.
Ну ничего, он, Луиш Амош из Лагуша им ещё покажет и докажет, что он сильнее и удачливее большинства его соотечественников, и поднимется далеко ввысь, а для этого, надо помочь вождю, в его устремлениях и занять возле него, самое почётное место. Ведь он будет первым европейцем, что будет служить чёрному вождю.
Глава 18. Время убеждать
Перед походом на Бирао, я оставил сотню воинов под командованием Наобума. Этот уже довольно пожилой негр, был очень хитрым человеком, но при всём при этом опытным воином и охотником. Жил он до этого в Бырре, потом не поделил что-то со старшим вождём и сбежал из села. Узнав, что старший вождь погиб, он вернулся сначала туда, а потом прибился ко мне.
Он же помогал мне охотиться на белого носорога, командуя загонщиками, и оставался потом постоянно за меня, и пока неплохо справлялся выполняя все мои приказы и распоряжения. Оставил я его и сейчас за себя, поручив присматривать за Нбенге, у которой подозрительно круглился живот, но она объясняла это тем, что плотно кушала, или её пучит, или переводила разговор на другое, восхищаясь моими мышцами, умом и чле… другими частями моего тела.
Мне же было некогда задумываться о текущем, меня ждали великие дела и в прямом и переносном смысле и я, рьяно взялся за их воплощение. Из Баграма со мной уходило четыреста воинов. Из них, сотню, я оставил в Бырре во главе с молодым, но преданным мне воином, которого я взрастил вот этими самыми руками за пять лет моего попаданчества, и которого назвал Ярый.