Ежедневно побивал, поливал, заботился о его облико морале (не давал спать со всеми подряд), кормил лучшей едой (не давал молодой скотине пробовать человечину и жрать всякую дрянь вроде личинок жуков), заботился о его физическом развитии (гонял, как сидорову козу на устроенном мной полигоне), а также о здоровье (бил прям с утра каждый день и окунал головой в чистую воду, пока не приучил умываться и чистить зубы сандаловыми щепками), рассказывал о подвигах славных предков народа банда (рассказывал, всякие ужасы и пугал загробным миром того, кто меня не слушается и показывал всякие фокусы, которых он не понимал).
А также, приучал к дисциплине (а кто, не слушался и плохо себя вёл, лежал парализованный ядом один в саванне и ждал добрых гиен, выручаемый в последний момент, от жуткой смерти заживо съедаемый). Стойко переносить тяготы и лишения пути воина (проводил эксперименты по выживанию без еды, или проводил опыты на них, испытывая комбинации ядов, в разумных конечно пределах, устраивал спарринги).
Проводил с молодыми воинами спортивные игры (выгонял в качестве дичи одного, а остальные загоняли его в качестве охотников, заодно проверял уровень смекалки и быстроты ног). Ну и просто одаривал их своей любовью (запугивал, как только мог, рассказывая и показывая, что я с ними могу сделать, ну и конечно поощрял тех, кто заслужил).
В общем, изгалялся, как только мог, ну и получил в конце концов желаемое. Из их среды выделились сержанты-десятники и прапора- полусотники. Вообще, прапор – это вид знамени, но я сделал у каждой полусотни значки, как у римских легионов. Теперь у меня были гиббоны, гиены, бегемоты, крокодилы, а также попугаи, грифы, орангутанги и мартышки.
Знак сильного хищника, надо было заслужить, но пока у моих сотен не особо получалось. Поэтому, пускай пока остаются гиббонами. Сотников, я не назначал на постоянной основе, только временно. Я пока ещё не слишком доверял моим диковатым соплеменникам, так что пусть будет лучше перестраховка, чем – "а мы не знали, ну извини" (что сплошь и рядом и сейчас).
Оставив в обоих мини-городах по сотне воинов, я двинулся с оставшимися тремя сотнями к Бирао. Вокруг не наблюдалось ни селений, ни посевов, одни только дикие животные шлялись на водопой никого не боясь, ну мы это подредактировали завалив, несколько антилоп Гну и не только Гну, а также с десяток бородавочников и прибив старого льва, что решил покачать права у водопоя.
Он маленько не подрасчитал сил и утыканный десятком дротиков, тихо согласился, что ошибся, но было к сожалению уже поздно. В знак своего раскаяния, он отдал мне свою шкуру, а остальным своё мясо, на том и разошлись.
Бирао, встретил нас ясно ощутимым страхом его жителей. Он стал ещё беднее и гаже. По его кривым и запутанным улочкам среди разваливающихся хижин, кучей мусора и старых давно обглоданных костей ходили люди, пытаясь готовить себе еду, непонятно из чего.
Глава 19. Поход в Дарфур
Через три месяца, я решил отправиться в пробный поход в субтропические джунгли, что находились на границе моей территории и территории будущего Южного Судана… Чтобы не терять времени, я отправил две сотни во главе с Ярым в сторону Барака и дальше, в сторону столицы главного вождя народа банда, для разведки обстановки и захвата и перетягивании на мою сторону новых селений.
Сам, я тоже забрал с собой две сотни воинов. В Баграме и Бырре оставался Наобум с почти двумя сотнями воинов для охраны и тренировок и сельхоз работ, с которыми не могли справиться женщины. Попрощавшись с заплаканной Нбенге и почти годовалой дочкой, которая пускала пузыри и пыталась лепетать что-то на своём пока ещё детском языке, я отправился во главе своих двухсот воинов.
Дорога по началу была знакома и проходила через привычную уже мне саванну, но чем, дальше, тем больше появлялось отдельно растущих деревьев, а потом впереди показались невысокие горы, заросшие по самую макушку тропическими джунглями.
Временами в хорошую погоду, над ними были видны кучевые облака, наполненные под завязку влагою и постоянно щедро изливавшие эту самую влагу вниз, на вечно зелёные и дикорастущие джунгли.
Постепенно привычная мне засушливая местность сменилась на субэкваториальные джунгли, всё больше и больше пугая меня и моих воинов своей буйной растительностью. Наконец, мы подошли к самой границе джунглей и остались перед нею на ночлег, чтобы с утра отправится в неизвестную нам дорогу.