Вооружены они были также неплохо. У каждого было копьё и щит, луки и оружие ближнего боя. Подозревая, что нам придётся столкнуться с превосходящими силами, я нанёс яд на все наконечники копий своих воинов и на все наконечники стрел.
Подойдя к городу, я перестроил своих воинов в одну линию, а третью полусотню поставил во вторую линию атаки. Кроме этого, в своём резерве позади основной линии строя оставил тридцать самых сильных и свирепых воинов.
Защитники города уже ждали нас, и выскочили нам навстречу. Сзади них, ехал их вождь на царственном белом верблюде, окружённый группой из пяти всадников, тоже сидящих на верблюдах, но другой окраски, вооружённых винтовками, и это было уже серьёзно.
Остальные были без огнестрела, но их было не меньше пятисот, и они были настолько уверены в победе, что бросились на нас, даже не обстреляв стрелами по команде своего предводителя. Дико завывая и входя в боевой раж, они пошли в атаку игнорируя всякий строй.
Мои воины закрылись щитами, а лучники дали залп, а потом ещё и ещё. Стрелы стали попадать в тела идущих в атаку, в ответ послышались гортанные возгласы боли и гнева. Этот акцент показал, что все они были из племени «фур». (Отсюда и название султаната – Дарфур).
Крики ярости, боли и гнева наполнили воздух, как шмели на одуванчиковом поле. Люди падали, и больше не вставали, кто-то, вырвав из раны стрелу надеялся продолжать бой, но яд сразу начинал действовать и через пару шагов, незадачливые герои падали и больше не вставали, тут же коченея, несмотря на жаркое солнце и изнуряющую жару.
Мои лучники, успели сделать ещё по два залпа, прежде чем наши ряды встретили волну атакующих. Стена щитов вздрогнула, чуть подалась назад, а потом встряхнув с копий мёртвые тела, начала теснить противника шаг за шагом. Прежде чем, их начальник понял, что его отряд несёт огромные потери, мои воины смогли вывести из троя четверть напавших, практически не понеся потерь.
По гнусавому сигналу трубы, волна атакующих стала откатываться назад, оставляя после себя тела убитых, раненых у них не было. Этим сразу воспользовался я, и мои лучники разрядили в отступавших последние запасы отравленных стрел, чем вызвали вопли ярости и страха.
Но ярость, дарфурским воинам не помогла, из-под прицельного огня стрелами, выбежала лишь половина отряда. Они учли свою ошибку, и стали осыпать нас в свою очередь стрелами. Но увы, их стрелы не в состоянии были пробить наши щиты, бессильно втыкаясь в толстую кожу щитов.
Передние ряды, стали похожи на дикобразов. Я ждал. Дарфурцы, ещё десять минут осыпали нас стрелами, видно окончательно решая, чтобы мы стали похожи на дикобразов, либо думая, что мы струсили. Мне было наплевать, что они там о нас думают. Я, ждал.
Наконец их предводитель решил, что с нас достаточно и послал в атаку своих воинов. Добежав до нас на расстояние броска, они метнули ещё и короткие дротики, чтобы значит, окончательно победить наши щиты. Коротко свистнув, они снова стали втыкаться в наши многострадальные щиты, изредка попадая в незащищённые ноги. А затем, пошли в атаку с копьями наперевес и закрывшись небольшими и редкими щитами.
– «Мы банда!», – издал я клич и весь строй пошёл навстречу врагу ударив его в копья. Послушался громкий хруст ломаемых копий, глухие удары щитов о щит, дикие крики сражающихся, звон металла и смачные чавки, оружия проникающего в живые тела.
По моему приказу, третья полусотня, вышла из-за первой линии и обойдя её, ударила справа по атакующим. Не выдержав встречного удара, подкреплённого фланговым ударом, дарфурцы стали откатываться назад. Но, у их предводителя показался резерв, который он сейчас и вывел из-за близлежащих домов, где они до этого времени прятались и повёл их в атаку. Он сам ехал сзади атакующих, как и пятеро его всадников.
Вскинув ружья, они выстрели в моих воинов. Всё вокруг заволокло белым дымом дымного пороха.
– «Мы банда, банда, банда!» – Вперёд в атаку! Хурра!
И мы понеслись вперёд, вместе с моим резервом из тридцати воинов. На меня вынырнула чёрная рожа дарфурца и я без замаха коротко ударил его своим копьём, подняв и перекинув уже безвольное тело дальше. Второй тоже успел упасть на копьё, а третьего, я бил уже в спину, так там его и оставив.
Вытащив хопеш, я стал рубить им направо и налево разбивая головы, грудь, плечи и бёдра своих противников. Моя тридцатка отборной гвардии молотила также всех подряд, мы смешались в бою и стали выдавливать дарфурцев.
Их вожак со своими воинами крутился вокруг, но ничего не мог поделать, они стреляли время от времени, пытаясь переломить ход боя, но в это свалке невозможно было попасть в того, в кого хотел попасть, и результаты их одиночного огня были плачевны.