Когда Саэна подошла к костру, орк окинул ее изучающим взглядом. Его первый вопрос поверг эльфийку в изумление. Ни один эльф, да, пожалуй, и человек тоже, не задал бы его. Можно спросить, какая вода, сколько ее, но узнать: «Как водичка…» Насколько все-таки орки чужды эльфам.
Когда Торн поинтересовался, как ее зовут, девушка вдруг вспомнила, что орк не знает ее имени. Ее спасли, кормят, поят, а она даже не представилась, поросенок она после этого. Как раз в тот момент, когда Саэна уже собиралась произнести свое имя, она и упала.
У орка загорелись глаза при виде полуобнаженной эльфийки, но он взял себя в руки и отвернулся. Через мгновение из вещмешка на плечи девушки опустилась огромная мужская льняная рубашка, прикрыв ее от шеи до щиколоток.
— Спасибо, — тихо шепнула девушка, пытаясь разобраться с новым одеянием, орк деликатно отвернулся.
Остатки подарка дриад осыпались листьями. Так, закатаем рукава, запахнем рубашку на манер халата, сверху прихватим пояском.
— Я оделась, господин Торн.
— Можно просто Торн, без господина. — Орк повернулся, окидывая ее заинтересованным взглядом.
Его слова помогли Саэне решиться.
— Я могу задать вам вопрос?
Торн кивнул, и ее просто прорвало:
— Почему вы спасли меня? Почему не убили? Зачем лечили? Что со мной будет дальше?
— А ты очень сдержанная девушка, Саэна. — В хищных глазах орка заплясали знакомые искорки иронии. — Почти двое суток в неизвестности, а на кончике языка такая прорва вопросов. Слушай внимательно, для того чтобы помочь беззащитной девушке, попавшей в беду, никаких дополнительных поводов не надо. Что я собираюсь с тобой делать? Да ничего, дойдешь со мной до безопасных мест и отправляйся к своей ушастой родне.
Сказать, что подобное объяснение шокировало девушку, значит, сильно приуменьшить. Орк в роли рыцаря в блестящих доспехах, да еще и по отношению к эльфийке, — это бред. Эльфы в списке ненавидимых орками рас всегда занимали почетное первое место. Кстати, о бреде. Может, она просто сошла с ума от пыток, и благородный орк — галлюцинация? Был и третий вариант, самый правдоподобный: орк издевается над ней и все его слова — обман.
— Господин Торн, — мучительно краснея, через силу выдавила Саэна, — возможно, я ошибаюсь, и тогда мне нет прощения, но орк, действующий из таких побуждений… Этого просто не может быть, потому что… потому что не может быть никогда.
— То есть вы мне не верите?
— Я… я не знаю, чему верить.
Орк перешел на «вы», он явно обиделся! Саэна попыталась представить, что это она спасает кого-то, а этот «кто-то» говорит ей, мол, ты лгунья. Эльфийке было невыносимо стыдно, щеки горели, но и поверить в доброго бескорыстного орка она не могла. Тут Торн прервал затянувшееся молчание:
— И что же способно вас убедить?
Девушка задумалась. Чем можно проверить слова темного? В ее памяти забрезжила древняя легенда, рассказанная ей дедом в виде сказки на ночь. В ней говорилось, что стихия земли была светлой, но ближе всех других светлых стихий стояла к тьме и видела ее. Древний камень их рода, невесть почему не отобранный упырями, может установить бесспорную истину. Она сняла с шеи цепочку с кулоном в виде белой розы.
— Господин Торн, это камень рода Белой розы, он видит свет и тьму, правду и ложь. Пожалуйста, наденьте его, клянусь светлыми богами, это не повредит вам.
Орк скептически оглядел протянутый предмет, потом, пожав плечами, надел.
— И что дальше, леди?
Эльфийка поправила цепочку на шее орка и коснулась кулона, тот слабо засветился.
— Святыня моего дома, слышишь ли ты дочь рода Белой розы?
Камень полыхнул мягким белым огнем.
— Видишь ли ты душу этого воина?
Еще одна белая вспышка.
— Говорил ли он сейчас правду о себе, обо мне, о мотивах своих деяний?
Кулон в третий раз окутался сиянием.
Девушка застыла, не в силах сказать ни слова. Орк, поняв, что ритуал окончен, аккуратно снял цепочку и протянул владелице. Румянец, и без того заливавший ее щеки, распространился на все личико, даже остренькие ушки забагровели. Она медленно подняла глаза на Торна.
— Благородный лорд, я, Саэна из дома Белой розы, благодарю вас за спасение моей жизни, чести и души. — Вдруг эльфийка стремительно опустилась на одно колено. — Но я оказалась совершенно недостойна такой чести, посмев усомниться в ваших словах. Чем мне искупить свою вину? Моя жизнь по праву принадлежит вам, я готова принять любое ваше решение.
Тяжелые руки орка нежно подняли девушку, желто-зеленые глаза больше не казались такими хищными, а скорее смотрели с теплотой и симпатией.