— Хозяйка встанет на лыжи обязательно, — улыбнулся он старикам. — Но, думаю, теперь только следующей зимой.
Галимовы узнали, что спасенная всеми ими женщина сначала долго лежала в больнице, сейчас восстанавливается в санатории, а потом ей предстоит лечение в реабилитационном центре. Все это время за ней ухаживала семья парня-спасателя и немного соседка. Пудель же неотлучно жил с ними и очень подружился с овчаркой и детьми.
— Мы предложили тете Рите до полного выздоровления пожить вместе с Чари у нас. А свою квартиру сдавать, — рассказывал спасатель. — Дом огромный. Есть комната с отдельным входом и кухней. Пока своего согласия она не дала. Но, думаю, согласится. Врач в больнице сказал мне при выписке: «С таким заболеванием человек не должен оставаться один».
21. Начальник и подчиненная
Пока Татьяна добралась до отеля, перекусила и расспросила на ресепшене, как доехать до улицы Карима Тинчурина, стало смеркаться. Такси в незнакомом городе она не брала принципиально — был в ее жизни один криминальный эпизод. Нужную остановку нашла быстро, а вот выйти из маршрутки видно поспешила.
Идти пришлось навстречу колючему ветру, в лицо впивались ледяные иголки. А царство казанских хрущевок все тянулось и тянулось. Лицо быстро заледенело, под ногами — снежная каша, а нужного дома нет. Татьяна стала уставать и упрекать себя за трусость: таксист давно бы примчал ее по нужному адресу. «Эх, знали бы сыновья, чем в такое ненастье занимается их мать-авантюристка!», — размышляла она, петляя по одинаковым дворам.
Тот дом и подъезд вынырнули неожиданно. Оказалась, Татьяна давно намеряла вокруг него круги в снежной круговерти. Ришат говорил, что живет на первом этаже, вспомнила она, нажимая кнопку домофона. Увы, никто не подходит. В последний раз попробую позвонить и поеду в гостиницу, приказала она себе. Обратный поезд завтра вечером, посмотрю город и домой. Ну что же с Ришатом? Он недавно перенес второй инфаркт, долго восстанавливался и вдруг пропал.
— Хто? — раздалось, наконец, в домофоне. Голос хриплый, неприветливый.
— Я к Ришату Равильевичу, — вздрогнула, но не растерялась Татьяна.
Запиликал электронный замок. В подъезде ее встретил тоже хриплый лай собаки и дверь, распахнутая настежь. В проеме — классическая пьянь: полуголый, неопределенного возраста мужчина в мятых шортах с недельной щетиной на впалых щеках. Глаза мутные, лицо опухшее, руки дрожат… Сын, догадалась Татьяна. Интересно, сколько же суток он в таком запое?
— Где ваш папа? — бодро спросила она. — Надеюсь, жив и здоров? Я с ним потеряла связь и вот приехала узнать, что случилось? Почему не отвечает на мои звонки?
— Дак просто батя сотовый потерял, поменял симку и переехал к старшей сестре на Жиплощадку, — связал факты в одну нелогическую цепочку алкаш, которого вдруг осенило: — А-а! Так вы Татьяна из Ульяновска!
Он скроил подобие вежливой улыбки, цыкнул на собаку, захлебывающуюся у него за спиной лаем, и попытался изобразить галантность: «Проходите, не бойтесь, он не тронет». Конечно, не тронет ему же 19 лет, он глубокий старик, вспомнила Татьяна возраст пса, но пройти не решилась. В последнее время Ришат жаловался, сын совсем спился, и жить с ним вместе стало невозможно. Значит, выжил-таки отца…
— Вы лучше напишите мне новый номер папы и адрес его сестры, — попросила она.
На том и расстались. Но новый номер телефона тоже не отвечал. Сын с пьяной головы наверняка перепутал цифры. Татьяна набирала Ришата до глубокой ночи, решив утром все же взять такси и поехать к его сестре. Хорошо, что догадалась взять адрес!
Утром, когда старенькое такси мчало ее сквозь метель и пробки через весь город, она в который раз вспоминала о том, как интересно работалось им с Ришатом на военном заводе в солнечном, хлебном городе Ташкенте. Он был ее начальником, она — рядовым инженером. И хотя у обоих имелись семьи и дети, между ними как-то сразу установились не служебные, теплые и дружеские отношения. Работали, как сейчас говорят, в кайф, понимая друг друга с полуслова и любя свое дело. Начальник поручал своей ответственной подчиненной самые сложные задания и был всегда уверен, справится. Те годы в жизни Татьяны оказались самыми счастливыми. Сыновья подросли, работа приносила не только удовольствие, но и весьма неплохие деньги, с начальством ладила.