А на обратном пути принялась выговаривать мужу за то, что он опять не помыл машину. На улице мороз, а он без кальсон и давно не звонил старшей сестре в Питер… После встряски жизнь рядовой казанской семьи возвращалась в свое нормальное русло.
Не родись красивой
Посадку на рейс Казань — Прага задерживали. У стойки регистратора нетерпеливо переминалась с ноги на ногу длинная нервная очередь. Стоящие в ней пассажиры, не зная, куда себя деть от затянувшегося ожидания, принялись разглядывать друг друга и сразу обратили внимание на необычный наряд одной стройной рыжеволосой особы, стоявшей почему-то ко всем спиной.
Если практически все вылетающие были одеты в темные куртки и пальто, то ее куртка бросалась в глаза своим ярко-желтым, солнечным цветом, под стать были и брюки, нежно-салатовые. Однако когда женщина с роскошной пышной шевелюрой повернулась, скучающие пассажиры, словно по команде, вздрогнули и отвели глаза, в которых мелькнул ужас. Видеть столь чудовищно уродливое женское лицо никому из них не доводилось…
Первая мысль, которая пришла мне в голову: несчастная пострадала от химического ожога, раз вся кожа на лице сморщенная и в глубоких рубцах. Возможно, она работала на химическом производстве, где произошел несчастный случай. Может быть, кто-то плеснул ей в лицо соляной кислотой. Но что-то не так было и с челюстью, глаза слишком широко поставлены. «Квазимодо в женском варианте», — пробормотал мой муж.
Казалось бы, обладатель такого лица должен безвылазно сидеть дома и никому на глаза не показываться. Но эта прекрасно сложенная, стильно и ярко одетая женщина летела вместе с нами в составе туристической группы в Прагу и вела себя достаточно непринужденно, не считая того, что старалась ни с кем не встречаться глазами. Когда подошла очередь незнакомки и она оказалась у стойки, пассажиры оторопело встречали и провожали ее ошеломленными взглядами. Но странная туристка спокойно проследовала в самолет, заняла свое место и уткнулась в окно.
«Неужели мы окажемся с ней в одной группе?» — произнес вслух мой вопрос муж. И как в воду глядел. Соня — так звали женщину с обожженным лицом (это определение дали ей наши туристы) — оказалась среди двадцати казанцев, которых поселили в одном отеле. Но если другие одинокие путешественники охотно соглашались на подселение соседа в свой номер, то Соня твердо и с достоинством заявила, что предпочитает жить только в одноместных, за что согласна доплатить.
Утром за завтраком мы оказались с ней за одним столиком и поймали себя на мысли, что очень хочется пересесть. Однако вскоре с удивлением отметили, что при ближайшем рассмотрении лицо Сони не внушает того суеверного ужаса, какой мы испытали в самый первый момент. Во-первых, природа наделила Соню легкой, уравновешенной аурой. Во-вторых, ее неправильные голубые глаза, как у княжны Марьи из «Войны и мира» Льва Толстого, излучали спокойную доброту и всепрощение. Приветливо поздоровавшись, она никогда не начинала разговор первой, но если к ней обращались, то спокойно и с достоинством поддерживала беседу.
Вскоре группа узнала, что Соня — художник-оформитель в одной из коммерческих фирм. Ей 49 лет, она окончила художественно-полиграфический институт. Любимое занятие — писать пейзажи и путешествовать, правда, при условии, что продалась ее очередная картина. На экскурсиях она неизменно держалась на некотором расстоянии от остальных и, в отличие от других туристов, до конца тура так и ни с кем не подружилась.
Когда однажды она вдруг не пришла на ужин, все принялись дружно и с сочувствием обсуждать: «Где Соня? Не заблудилась ли одна в многомиллионном незнакомом и густонаселенном городе?» Так и оказалось. Соня вернулась в отель глубоко за полночь, а утром рассказала, что, видимо, повернула не на ту улицу и заплутала в центре Праги среди старинных узких улиц.
— Я пыталась спросить дорогу у прохожих, но все от меня шарахались, — горько, но вместе с тем спокойно рассказывала она. — И только одна русская туристка взяла меня за руку и отвела к ближайшей станции метро. Удивительно отзывчивая женщина!
К концу тура мы все так привыкли к Соне, что уже не замечали ее особенности, общаясь с ней на равных. Как и все, она накупила много сувениров, местных сладостей и фирменного вина. В обратном рейсе Соня оказалась рядом со мной.
— Извините, но мое место рядом с вами, — дипломатично произнесла она, быстро села в кресло и привычно отвернула голову в сторону.