К своему стыду, Валерий Иванович с превеликим трудом вспомнил, как они когда-то жили вместе с Галиной. Он снимал угол у хозяйки-старушки, она — изолированную гостинку, куда по выходным и в праздники набивалось полгруппы будущих художников. На четвертом курсе в один из тусовочных дней он вызвался помыть посуду и остался у Галины на год. Их роман не был бурным и страстным. Однако Валерий думал, что если до окончания учебы не найдет никого лучше, то женится. Но когда Галина сообщила, что беременна, и робко спросила, оставлять ли ребенка, он позорно и трусливо промямлил: «Это твое личное дело…» Галина вспылила, велела забыть к ней дорогу, и после этого они не общались почти сорок лет.
Защитив диплом художника-оформителя, Валерий взял направление в соседний город, устроился на хорошее и денежное место. Женился, стал отцом. Но в перестройку его художественная мастерская, где он вдохновенно писал плакаты, зовущие народ к коммунизму, первой лишилась заказов. Братья-художники разбежались и стали учиться выживать — кто как может.
Валерий Иванович приноравливался к новым реалиям жизни дольше всех и слишком медленно вписывался в рыночную экономику. В один прекрасный день уставшая от безденежья жена ушла к родителям, забрав сына. Он запил по-черному…
Потом продал квартиру и вернулся в Казань. Много лет жил один, пока на одной из тусовок братьев-художников не встретил, как он считал, любовь всей своей жизни — высоченную блондинку Марину. За баскетбольный рост и ноги, которые росли от ушей, он ласково называл ее «моя Долгоножка». Первые годы их совместной жизни стали его «золотым веком». Столько заказов Валерий не получал никогда и никогда столько не работал! Персональные выставки, поездки на пленэр по
России и за рубеж — это было самое счастливое время в его жизни…
Но потом фортуна снова отвернулась. Он словно надоел заказчикам, которые стали предпочитать работы других, молодых и более продвинутых художников. В итоге в последние годы Валерий Иванович прозябал художником-оформителем на предприятии, которое дышало на ладан, и еле сводил концы с концами. Марина, за 17 лет их совместной жизни не спешившая официально оформить отношения, дала понять, что им лучше пожить отдельно. И он стал жить на два дома. «Не везет мне с женами, — думал Валерий Иванович. — Со мной они почему-то только в радости, а не в горести…»
В день выписки Галина спросила, почему за ним никто не приходит и как он собирается добираться до дома.
— Закажу такси, — ответил Валерий Иванович.
— Давай мы тебя подвезем, — осторожно предложила она. — А если хочешь, можешь пожить у нас, пока не оклемаешься. У сына большой дом, всем хватит места. Одному после операции непросто. Врач сказал, что две недели нельзя нагибаться, делать резкие движения, поднимать тяжелое и выходить на мороз. Вместе под присмотром сына нам с тобой было бы легче…
Валерий до последнего надеялся, что Марина приедет, как всегда, кокетливо прищурится и пошутит: «Ну и как ты в этой больнице жил без меня? Совсем плохо?» И они отправятся в ее уютную двушку, где он с такой любовью отделал своими руками каждый уголок. Но Долгоножка не приехала и не позвонила.
Когда же Галина знакомила Валерия Ивановича со своим сыном, он глянул на него и обомлел. Это же он сам в молодости! Значит, Галина оставила тогда ребенка?.. Всю дорогу до своего нового дома Валерий молчал, размышляя о том, что он, наверное, прошел в своей жизни мимо самого главного. Вернее, едва не прошел…
Дочкины санкции
До отправления ночного поезда с Казанского вокзала оставалось 10 минут. Мы уж было по-хозяйски заняли в купе две нижние полки, как появились наши запыхавшиеся попутчики: солидный пожилой мужчина и девочка, скорее всего, его внучка, лет восьми.
Едва поезд тронулся, юная пассажирка взлетела на вторую полку и моментально уснула. А дедушка, заботливо укрыв внучку одеялом и проверив, надежно ли ограждение, подсел к нам общаться. Сообщил, что они с внучкой, у которой начались весенние каникулы, едут в Казань на экскурсию. И, как это бывает в дороге, принялся изливать душу, изливал до самого рассвета…
Жена Ивана Петровича умерла неожиданно 5 лет тому назад. Работала она в крупной московской библиотеке заведующей. Полезла на стеллаж за редким изданием и рухнула со стремянки — обширный инфаркт.