…Вечерело. В стане противника заканчивалось празднование победы над двумя отрядами У Ку, убийством вождя племени и казнью его сына. Тело было снято с шеста и сожжено на площадке в центре стана. Кочевники явно готовились уничтожить остатки племени и двинуться дальше.
— Всё. Свершилось. — Беззвучно пробормотал шаман. — Теперь для нас одна дорога — исчезнуть. Либо мы сделаем это сами… Если сумеем… Либо — орда это сделает за нас.
— Что сделаем, старик? — Осторожно спросил А Джонг.
— Исчезнем, сынок. Пойдём. — И шаман пригласил его в свой шатёр.
— Но…
— Сегодня это всё уже не имеет никакого значения… — Махнул рукой шаман.
— Но ведь предки говорили, что ты потеряешь всю свою силу, если кто-то из непосвящённых перешагнёт твой порог…
— Это я говорил, а не предки… — Вздохнул старик. — А посвятить тебя сегодня же придётся… Ибо иначе парня без роду, без племени, поставить вождём нельзя. Люди пока не вспомнили, что твои отец и мать были чужаками — не до того сейчас, видимо. Но — погоди, они ещё вспомнят. И — не только это… — Шаман снова вздохнул, и, выглянув, запахнул за собой полу шатра. — А сила… Сила мне, боюсь, после завтрашнего дня… больше уже не понадобится… Итак? — Он выжидающе поглядел на юношу. Тот кивнул, подтвердив готовность слушать.
— Ты… И те, кто пойдут за тобой…
— А пойдут не все? — Юноша внимательно поглядел на старика.
— Не все. Кто-то не захочет, и скажет об этом. Кто-то не захочет, но и не скажет, а потом предаст тебя. В лучшем случае — просто сбежит. А кто-то и захочет — и останется здесь, чтобы прикрыть отход своих жён и детей…
— Ты хочешь, чтобы я бежал, как трус, с поля брани? — Глаза юноши сверкнули огнём.
— В тебе говорит сердце воина, а не разум вождя. — С досадой ответил старик. — Я хочу, чтобы ты, как мудрый вождь, сумел увести тех, кто потом продолжит наш род. Я хочу, чтобы ты увёл всех женщин… Кроме бесплодных старух… И всех юношей, — он нехорошо усмехнулся, — мало пригодных для казни на колу. И я хочу, чтобы следом за вами шли воины, способные уничтожить разведку кочевников.
— Мы будем бежать, как трусливые крысы… — Юноша обхватил голову руками. — Я не снесу такого позора… — Шаман встал, вышел из шатра, подошёл к одной из женщин, и, взяв у неё из рук ребёнка, вернулся назад в шатёр. Та проводила его встревоженным взглядом, готовая в любой момент начать неистово голосить — но перечить не посмела.
— На, — сказал шаман. — Пойди, отдай его на растерзание шакалам. Ты всё равно не защитишь его от орды. Это — стихия. Такая же, как Большой Огонь в лесу и Большая Вода в долине. Их невозможно остановить — ни отвагой, ни мужеством. Но от них можно уйти. У тебя есть выбор: бросить его в огонь или унести от огня. — Шаман по-прежнему протягивал ему ребёнка.
— Я уже понял тебя, старик… — Юноша поднял голову, скрипнул зубами. — Всё равно после пережитого нами позора уже никакой позор не страшен. Будем выживать…
— Теперь я слышу слова мудреца, а не воина. — Кивнул шаман. — Пойди, отдай ей ребёнка. — Женщина жадно схватила дитя, которое уже не надеялась увидеть живым. Видимо, она полагала, что шаман готовит кровавую жертву, чтобы умолять богов спасти племя. И тогда А Джонг понял, что уведёт их отсюда, даже если ни один мужчина не пойдёт с ними, с презрением плюнув в глаза новоиспечённому "вождю".
— Я готов, старик… — Сказал он, вернувшись. Шаман кивнул.
— Так вот… Сегодня вечером… Воины нашего племени… Разберут стены тех домов, которые мы начали строить по воле Ушедшего Вождя. — Начал вещать шаман. — Они сложены из брёвен, и эти брёвна надо будет быстро переправить на берег и связать плоты.
— Мы будем сплавляться вниз по реке? — Торопливо спросил юноша.
— Да. — Кивнул шаман. — Шагов сто — не больше. — Йок, глядя на юношу, выждал, пока до того дойдёт смысл услышанного. — Потому, что кочевники тоже так думают. — Дождавшись, пояснил он. — А потом самые сильные из взрослых людей племени — мужчины или женщины, это уже не важно — потянут плоты вверх по реке. На верёвках. По колено в воде — чтобы река скрыла их следы. Ты должен проследить, чтобы никто из них, выбившись из сил, не упал в воду — ибо тогда его снесёт вниз, и кочевники тут же поймут, в чём дело. И чтобы никто ненароком не вышел на берег — не найдя вас внизу, кочевники пошлют дозор и вверх по течению. Дозор должен вернуться. Слышишь? Вам нужно, чтобы дозор именно вернулся, а не был уничтожен теми, кто идёт за вами сзади. Вернуться, рассказав всем, что выше по течению нет никаких следов нашего племени… — Юноша кивнул.