— О, Боже, — простонала Лаурин. — Ты снова проделала это.
— Не воспринимай все так серьезно. Кроме того, он сам напрашивался.
— Последнее время ты бываешь неистовой, — заметила дочь.
Прежде чем Джилли успела ответить ей, подошел режиссер, обнял ее за плечи и увлек в сторону. Лаурин расслышала, как он говорил:
— Ты знаешь, Джилли, этот твой эпизод с Кэндаллом получился довольно динамичным. Я хотел бы обсудить с тобой…
Дальнейшее Лаурин не расслышала. Она не возражала, когда ее игнорировали. Зачастую таким образом можно было получить полезную информацию хотя бы от охранника. Он всегда раньше актеров узнавал, кого нанимают, а кого увольняют. Не то чтобы она беспокоилась за карьеру матери. Но Джилли как раз сейчас вела переговоры с продюсерами о новом контракте и ее неуверенность в завтрашнем дне возрастала. Лаурин знала, что мать склонна драматизировать любую ситуацию.
Она отправилась в гримерную Джилли и увидела там материны туфельки-лодочки на высоком каблуке. Она нацелила на них свой фотоаппарат, который всегда висел у нее на шее. Она мечтала стать всемирно известной фотожурналисткой.
— Это не то платье, — подала голос из-за ширмы Джилли.
— Я привезла тебе из дома другое. Папа ненавидит то платье, которое я взяла из чистки.
— А я его люблю, — объявила Джилли. — Прекрасный пестрый шелк.
— Сплошные амебы, — отозвалась Лаурин, настраивая объектив. — Не удивительно, что папа ненавидит его.
— А это платье слишком короткое и слишком облегает фигуру. Я выгляжу в нем как проститутка.
— А папе оно нравится.
— Конечно, ему нравится. Всем мужчинам нравится, когда женщина выглядит как проститутка. Ты не должна была приносить это платье. Я хочу сказать, что я иду ведь не на свидание. Мы просто собираемся пообедать и поговорить. Главным образом, о тебе. Ты думала, что собираешься делать летом? Ты что-нибудь решила насчет Дня независимости? Хочешь поехать со мной в Хэмптон или останешься с отцом в городе?
— Почему мы не можем поехать смотреть фейерверк на стадион Ши, как делали всегда? Поехать втроем?
— Потому что твой отец может захотеть взять с собой свою любовницу, а это получится перебор.
— Я могу сказать ему, чтобы он оставил ее дома. Для меня он это сделает.
— О, нет, дорогая, — сказала Джилли, выходя из-за ширмы. — Застегни мне молнию на спине. На этот раз твой отец совершил большую ошибку. Он нашел девушку, у которой маловато мозгов. — Джилли всунула ноги в туфли-лодочки. — Как я выгляжу? Не надо, не отвечай. Я сама знаю, как выгляжу — как дама напрокат.
— Ты выглядишь отлично. Ты не будешь обижать отца? Обещаешь?
— Успокойся, Лаурин. Я же говорила тебе, это просто обед. — Она надела на шею ожерелье из двух ниток коралла. — Не слишком много?
— Мне нравится, — сказала Лаурин и с мудрым видом кивнула головой. — Я не собираюсь класть тебя на обе лопатки по поводу отца. Я просто хочу, чтобы вы хорошо провели время вместе.
— Так и будет, — сказала Джилли, но в голосе ее не было уверенности. — У нас всегда так. В этом вся проблема. Нельзя строить отношения на постоянных шараханьях из одной крайности в другую. Запомни это. О, Боже, ты не слушай меня. Если я тебе, подруга, расскажу слишком много, тебе не останется ничего, что надо будет познавать самой.
— Я постараюсь. А теперь насчет сегодняшнего вечера…
— Девочка моя, мы с твоим отцом обедали и раньше. У меня за столом прекрасные манеры, а поскольку я научила твоего отца отличать вилку для салата от суповой ложки, его можно вести куда угодно. — Она передразнила насупившуюся Лаурин. — Что за вытянутое лицо? Почему бы тебе не позвонить твоей подруге…
— Тини пошла на какую-то художественную выставку. Я, пожалуй, посмотрю телевизор. И буду ждать тебя.
Джилли в последний раз бросила в зеркало критический взгляд на себя.
— Не жди меня и ложись спать.
Лаурин обняла мать.
— Развлекайся, мама.
— И ты тоже. Завтра я тебе все расскажу. Беги.
Она послала дочери воздушный поцелуй и стремительно исчезла.
После ее ухода Лаурин обнаружила, что мать забыла на своем туалетном столике сценарий съемок на следующую пятницу. Она взяла его и принялась лениво перелистывать.
На двенадцатой странице ей в глаза бросилось слово из четырех букв, способное вселить ужас в сердце любого актера, снимающегося в сериале: "Кома".
2