— Джилли, ты не можешь иметь их обоих. Ты, конечно, можешь попытаться, но из этого ничего не получится. И пока ты пережевываешь все эти обстоятельства, не забывай, что приближается день присуждения премии Эмми. Готовь потрясающий туалет.
— Я не хочу ехать туда, — надулась Джилли. — Они назовут чье-то имя, а кинокамеры будут тут же направлены на меня, чтобы показать как я аплодирую с фальшивой улыбкой на лице, чтобы продемонстрировать, как умею стойко держаться.
— Может, в этом году премию дадут тебе.
— Ха-ха!
— Тем не менее приготовь хорошенькое платье, — сказала Кэтрин и добавила: — А потом мы куда-нибудь отправимся. Может быть, в Зал Радуги.
Джилли несколько приободрилась.
— Я люблю Зал Радуги. Как ты думаешь, кого мне взять с собой, Бобби или Гектора?
— Джилли, до свидания, — сказала Кэтрин.
24
Сидя в своем одиноком гостиничном номере, Бобби набрал номер телефона, который знал уже наизусть.
— Хэлло, — раздался в трубке голос Эмили.
— Привет, это опять я.
— Привет, Бобби, — вздохнула Эмили. — Как самочувствие?
— Нормально. Здесь идет дождь.
— У нас тоже. Льет как из ведра.
— Вот и здесь льет. Нет ничего хуже, чем дождь в Южной Калифорнии.
— Ее нет дома, Бобби.
— А разве я спрашивал? Разве я спросил: "Где Джилли?"
— Извините. — Она пошла с телефоном в руке к плите и налила себе чашку кофе. — Лаурин тоже нет. Они все отправились в кино. Джилли, Лаурин и Салли.
— Я думал, что Джилли и Салли ненавидят друг друга, — сказал Бобби, торопясь поймать Эмили на несоответствии.
— Так и есть. Но они обе любят Лаурин, так что на сегодняшний вечер они решили заключить перемирие.
— Значит, вы одна?
— Да, и это очень приятно. Не так часто я могу побыть наедине с собой.
— И что же вы делаете?
— А ничего. Пью кофе, слушаю радио…
— Эмили, скажите, Джилли действительно пошла в кино?
— Да, насколько мне известно, — ответила Эмили.
— Эмили, а этот поц режиссер пошел с ними?
— Бобби, не втягивайте меня в эти дела. Я сказала вам то, что знаю, хотя знаю очень мало. Подобные проблемы вы должны обсуждать со своей женой.
— Я хотел бы, — произнес он сквозь стиснутые зубы, — но ее нет.
За окном дождь стучал по пальмам, по асфальту автострады. Бобби чувствовал себя брошенным. Когда он позвонил Делии, чтобы сообщить ей, что между ними все кончено, она не проявила никакого интереса и сказала, что все к лучшему и что она уезжает из Нью-Йорка на неопределенное время. В ее комнате слышны были голоса, и он мог подумать, что Делия смотрит по телевизору передачу на испанском языке. Насколько он мог судить, Делия даже не говорила по-испански, но, как начинал понимать Бобби, он вообще мало что знал про Делию. И про других женщин тоже.
— Как Лаурин? Не могу дождаться того дня, когда увижу ее. Вы знаете, Эмили, мы с вами уже не первый раз говорим по телефону, а я совершенно не представляю себе, какая вы.
Эмили улыбнулась.
— Я та, которая бьет наповал. У меня огромные сиськи.
— Ну да?
— Ну, не совсем.
— Я уверен, что вы очень приятная дама. У вас есть любовник?
— Вроде того, вроде бы есть.
— Я так понимаю, что у вас свои проблемы.
— А у кого их нет?
— Эмили, — грустно сказал Бобби, — сделайте мне одолжение. Не говорите Джилли, что я звонил. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Она повесила трубку. В окно на кухне она видела, как дождь поливает дорожку к дому. Было так приятно сидеть в теплой сухой кухне. Эмили чувствовала себя счастливой. Она включила радио и напала на арию из "Тоски" в исполнении Кири Те Канава. Эмили ненавидела оперу, особенно когда Джилли хотела слушать, но она ничего не имела против того, чтобы послушать, как прекрасный голос поет по радио на незнакомом языке. Снаружи до нее донесся шум мотора. Эмили сделала глоток кофе и стала мурлыкать про себя мелодию. Она подошла к окну и увидела на подъездной дорожке мотоцикл Кайла.
— Эм, — тихо постучал в дверь Кайл. — Могу я войти? Идет сильный дождь.
— А что ты здесь делаешь?
— Мокну под дождем. Ты меня впустишь? С каких пор ты запираешь дверь?