В машине замолчали.
— Да или нет? Решайте.
Ева прикрыла трубку рукой и посмотрела на Делию.
— Я должна заполучить эту картину, — сказала Делия.
— У тебя нет таких денег, — заметила Ева.
— Договаривайся о встрече, — скомандовала Делия.
— Ладно, — сказала в трубку Ева. — Будет вам миллион.
— Мы встретимся в следующую пятницу…
— Но это будет Четвертое июля, День Независимости.
— У вас другие планы? Отмените их. Мы встретимся четвертого июля на… — Джейд пыталась вспомнить подходящее заметное место в Кингз Ривер. — Здесь есть театр, называется он Клейхилл. Последние два года он был заколочен. Встречайте меня там. Мы сможем обделать все наше дело тихо и спокойно, пока все будут любоваться фейерверком. В десять часов. Если захотите сыграть со мной какую-нибудь шутку, то прощайтесь с картиной.
Все еще сердитая, она с силой повесила трубку и ногой толкнула дверь будки.
— Все в порядке, — сказала она, слегка улыбнувшись Кайлу. — А теперь, где же я могу остановиться?
— Джанетт, — ухмыльнулся он, — я знаю такое место, где ни одному здравомыслящему человеку не придет в голову искать тебя.
27
Бывший муж Джейд Олден ставил Роки в тупик. Бенни и Роки приехали в город в понедельник 30 июня. Найти Кайла оказалось не сложно — они просто обнаружили его адрес в телефонном справочнике. Кайла не оказалось дома, когда они туда подъехали, так что Бенни пришлось провести сердечную беседу с его соседкой. В итоге этого разговора Бенни узнал, что Кайл ездит на зеленом мотоцикле марки "БМВ" и проводит большую часть своего времени либо в театре Клейхилл, либо в доме Эмили Лайонс. Люди в маленьких городках всегда приветливы.
В тот же вечер Роки подрулил на "мерседесе" к белому дому в викторианском стиле. Он остановил машину на другой стороне улицы. Роки готов был поклясться собственной жизнью, что ничего не понимает, что происходит в этом доме. Все, что ему удалось выяснить, так это что он переполнен поразительным количеством рыжих женщин. Дом просто разрывался от рыжих женщин — больших, высоких, роскошных — разного возраста и типа. Была там медноволосая девушка в спортивной рубашке и обрезанных джинсах, с длинными ногами и привлекательным интеллигентным выражением лица. Ходила по дому великолепная рыжая женщина с потрясающей фигурой и сонными глазами. Можно было увидеть и крупную рыжеволосую женщину в ковбойских сапогах и свободной кофточке, под которой просматривались тонкая талия и мягкие груди. Когда рыжеволосые не разгуливали по дому и вокруг, там кишели другие женщины. На самом деле это были соседки, подруги, заходившие туда в купальных костюмах, чтобы поплавать в бассейне, полотенца у них, как у богинь, висели через плечо или опоясывали чресла. Перед потрясенным взором Роки крутилась бесконечная череда женщин. Они только что не выглядывали в окна и не выставляли свои груди ему напоказ. Роки захотелось переехать в Кингз Ривер навсегда, поселиться рядышком с белым домом в викторианском стиле и заходить к ним, чтобы одолжить сахару. Он уже влюбился во всех этих пикантных рыжих женщин, хотя особенно покорила его одна из них.
— Мне нравится вон та, с большими сиськами, — признавался Роки Бенни. — Роскошная женщина. И годков ей подходяще. К сорока годам они становятся просто сумасшедшими в постели.
Бенни больше нравилась та, которую он окрестил Большая Рыжая, обутая в ковбойские сапоги. У него было ощущение, что она подружка бывшего мужа Джейд. Она не только подходящего возраста, но Бенни казалось, что именно такой тип женщины должен нравиться бывшему мужу. В ней чувствовалась искренность.
Глядя в мощный бинокль через окна, Бенни должен был признать, что в доме протекает идиллическая жизнь. Рыжая бэби фотографировала Большую Рыжую, когда та готовила обед. Та, с большими сиськами, которая так нравилась Роки, свернулась калачиком в кресле и смотрела телевизор. Потом она позвала Рыжую бэби и принялась расчесывать ей волосы. Большая Рыжая позвала их обедать, и они уселись за стол. Не успели они закончить обед, как к дому подъехал зеленый мотоцикл. Бывший муж Джейд слез с седла и направился к дверям, где все три рыжие так тепло его встретили, что Роки обернулся к Бенни и заметил:
— Давай убьем его. Нельзя, чтобы кто-то жил такой замечательной жизнью.