— И Кэндалла отправляют в тюрьму самого строгого режима, — закончила Кэтрин.
— Тебе пора повзрослеть, Кэт. Мы ведь говорим о "мыльной опере".
— Он бежит?
— Совершенно верно. Твое платье нуждается в украшении.
Кэтрин принялась рыться в ящичке с драгоценностями, стоявшем на бюро у Джилли.
— Как прошел день рождения Лаурин? Она провела его с Бобби?
— Да. Приехала вся компания из Кингз Ривер — Эмили, Кайл, даже Салли. Я немножко ревновала, что Лаурин захотела провести свой день рождения с отцом, но я вижу ее каждый день, и подумала, что Бобби нуждается в подтверждении того, что его отношения с ней не пострадают из-за нашего развода.
— Я знаю. Я просто ангел. — Она быстренько сунула нос в ящичек с драгоценностями и выудила оттуда золотые с эмалью серьги. — Они к тебе подойдут.
— Тебе виднее, — заметила Кэтрин. На ней было платье Джилли, синее платье, обнажающее плечи, которое Джилли любила надевать, когда ходила в оперу. — Джилли, — спросила она, — если я подниму руки, мои сиськи вывалятся из этого платья?
— Конечно.
— Сейчас проверим, — сказала Кэтрин и подняла руки. — Да, я чувствую себя не вполне в безопасности.
Они прошли в гостиную, и Джилли с легким вздохом упала на диван.
— Джилли, в чем дело?
— Ни в чем, — уныло ответила она. — Скажи, как я выгляжу?
— Великолепно. Вполне скромно. Как монахиня с глубоким декольте.
— Ты знаешь, Кэтрин, с тех пор, как у тебя стала работать Тини, ты изменилась.
— Тебе не удастся сбить меня с толку, — сказала Кэтрин, присаживаясь рядом с Джилли. — Я хочу знать, что тебя тревожит. Ты сама не своя с тех пор, как вернулась из Кингз Ривер, а прошло уже более двух недель.
— Он позвонил Лаурин в день ее рождения, — сказала Джилли.
— Кто?
— Гектор, — Она помолчала. — Ты сказала, что я изменилась с тех пор, как вернулась из Кингз Ривер, — ты права, я изменилась.
Кэтрин почувствовала себя неуютно.
— Джилли, что ты хочешь сказать мне?
— Хочу сказать, что я беременна.
— О, Джилли… — застонала Кэтрин. — Это от… Гектора?
— Да, дорогая, — с некоторым ехидством сказала Джилли, — от него. В этом я уверена.
— Ты сказала ему?
— Я не могу дозвониться до него по телефону. Он разговаривал с Лаурин, а на мои звонки не отвечает.
— И что ты собираешься делать?
— Я хочу сохранить ребенка.
— Ты же знаешь, что не должна делать этого.
Джилли улыбнулась.
— Мне ведь не семнадцать лет. Другого ребенка уже никогда не будет — это мой последний шанс, и я хочу этого ребенка. Я хочу увидеть, на кого он будет похож, что будет из себя представлять.
— Значит, ты решила рожать. Ну и как ты думаешь? Я подойду на роль крестной матери?
Джилли обняла ее.
— Ладно, ладно. — Кэтрин погладила всхлипывающую Джилли. — Ты сказала Лаурин?
— Пока нет. Я не хотела портить ей день рождения.
— Ну, день рождения уже миновал и лучше не откладывать этот разговор. Это такая ситуация, которую втайне не сохранишь.
В этот момент ворвались Лаурин и Тини. Они были нагружены сумками с покупками.
— Мы скупили все магазины. Я хочу, чтобы ты посмотрела, подходящее ли платье я купила для церемонии присуждения премий. Мама, что ты молчишь? Что случилось?
— По-моему, подходящий момент, — шепнула Кэтрин Джилли и просигнализировала Тини.
— Я думаю, мне пора одеваться, — объявила Тини, забирая свои покупки и направляясь в спальню.
— А мне нужно почистить зубы, — сообщила Кэтрин и пошла в ванную.
— Что происходит? — спросила Лаурин.
— Дорогая, есть кое-что, о чем я хочу сказать тебе раньше, чем ты прочтешь об этом в газетах.
— Нет, нет, — простонала Лаурин. — Случилось что-то очень плохое. — Она взяла себя в руки. — Ладно, рассказывай.
— Я хочу, чтобы ты выслушала меня внимательно. — Джилли открыла вечернюю сумочку, вынула оттуда сигареты и бросила их в камин.
Лаурин посмотрела на сигареты, высыпавшиеся в камин. Это еще не выглядело чем-то значительным. Она посмотрела в лицо Джилли. И тут до нее дошло значение этого жеста матери.
— Мама, мама, я ведь говорила тебе, чтобы ты не пренебрегала противозачаточными средствами. Почему ты никогда не слушаешь меня?
— Я пользовалась противозачаточными средствами. Я не совсем безответственная женщина, но ты знаешь, ничто не дает полной гарантии.
— Ах, мама, мама… Это от Гектора?
— Да. Почему все задают мне один и тот же вопрос?
— Все? Кому еще ты рассказала?
— Только Кэтрин, — успокоила она ее. — Не волнуйся.