При нашей скорости порвать любую сетку дело одной секунды. Вот с веревками пришлось бы повозиться подольше, может быть даже отгрызть себе руки или ноги. Но связать нас можно лишь во время сна, к тому же те, кому уже за двести, спят довольно чутко и просыпаются быстро.
Я иногда размышляла, что думал создатель, ощущая приближение врагов. Он ведь мог сбежать, так как наверняка проснулся, едва погибли первые из нас. Не знаю, наверное, я бы так и поступила. И тут дело не в трусости. Я бы затаилась, чтобы выжить и потом перебить всех виновных.
Создатель был к нам привязан, но не настолько, чтобы умереть вместе просто за компанию.
Я додумалась только до двух вариантов. Или создатель хорошо знал кого-то из нападавших и надеялся выторговать жизнь не только себе, но и уцелевшим птенцам, которых зачем-то стащили в подземелье. Или на создателя напали самым первым. Несколько сильных вампиров, очень сильных.
Вначале я настолько запуталась в чужих и своих ощущениях, что плохо понимала, кто, где и с кем сражается. Так что возможны обе версии развития событий или какая-нибудь третья, которая мне даже в голову не пришла.
— Сеть, пропитанная чесночным маслом, — хитро усмехнулся мальчишка, хотя в его глазах появилась какая-то непонятная настороженность. Словно он почувствовал, что я опять ушла мыслями в прошлое.
Надо бросать эту дурную привычку. Пора начинать жить настоящим и думать только о будущем. Вот отомщу и заживу счастливо с гнездом птенцов и стаей оборотней.
— Чесночное масло вампира не убивает, — хмыкнула я и тут же задумалась.
Не убивает, но ослабляет, ровно настолько, чтобы толпа жалких людишек успела подбежать и пошвырять в бессмертного факелы и потом зарубить его, временно дезориентированного болью, топорами. Толпа — страшная сила! Правда, им всем повезло, что вампир был один.
— Но спасибо, что предупредил. О такой подлости я даже не догадывалась. — На это мое высказывание щенок скривил губы и едва заметно оскалился. Непонятно, усмехаясь или злясь на собственную болтливость. — А теперь посади кого-то следить за моим птенцом, пока я добуду нам с ним еду.
— Принесешь сюда человека, как птицы — червяков?! — почему-то возмутился мальчишка.
Я лишь пожала плечами и сбежала прочь. Обернулась и полетела в ближайший город, тот самый, откуда я птенца притащила.
Переживания щенка о людях мне не понятны, для нас они всего лишь еда, для обычных волков — тоже еда и источник опасности. Только оборотни волнуются за этих мотыльков, причем сами люди ненавидят все другие расы без разбора. Разве что домовых иногда балуют и леших уважают.
Но леших-то все уважают!.. Никому не хочется в лесах плутать до самой смерти.
А вот с домовыми у вампиров отношения не складываются. Они же за еду работают, а мы кровью питаемся. Ну еще водой, вином, соками... для разнообразия. А жесткую пишу наши желудки не воспринимают. И специально ради домовых держать в замке крупы, сушеное мясо, закупать овощи и разводить коров ни один нормальный вампир не станет. М-да. Разве только тот, кто завел себе целую стаю оборотней. Зимой-то с охотой напряженно будет.
И тут меня прямо в полете смех разобрал. Так в небе и запищала от восторга, тоненько, ультразвуком.
Есть такая человеческая поговорка, деревенская, вот прямо как про меня сейчас: «Жила баба, хлопот не знала, да купила порося. И теперь в хлопотах вся». Но ведь точно. Зима-то близко, оглянуться не успеем!
Поэтому, прежде чем ловить червячка своему первому птенцу, я развернулась и помчалась в тот лес, откуда привела себе стаю.
Где их лежбище, я знала хорошо и без плетущихся следом лохматых улиток долетела быстро. Огляделась, скептически поджав губы, а потом еще раз помянула бабу и порося.
Нет, мне достались запасливые поросята с хорошим умным вожаком. У них на скорую руку была возведена времянка, в углу которой валялись первично обработанные шкуры. Значит, у кого-то в стае есть опыт работы скорняка. Это хорошо, вампиры тоже мерзнут.
На стенах сохли травы, тоже явно собранные не просто так, что под руку попало. Но главное, на натянутых от стены к стене веревках висели большие куски мяса, заботливо завернутые в тонкую ткань и обмотанные нитками. Да, поросята молодые, но не дурные и запасливые. Значит, когда обживутся в замке, вернутся сюда забрать заготовки на зиму.
По этому поводу у деревенских жителей есть другая, очень подходящая по смыслу пословица: «Баба с возу — кобыле легче».
Надо только не забыть, уходя, как следует подпереть дверь и на всякий случай навесить на избушку морок. Теперь ее никто, кроме меня и волков из стаи, не увидит. Так что можно спокойно лететь на поиски червячка для своего питомца. Вот уж о ком никто, кроме меня, не позаботится.