Может, я и соглашусь, в конце концов, на эту роль — объективно, он довольно привлекателен. Высокий и сильный. Черты лица приятные. Возможно, это и в самом деле лучшее, на что мне стоит надеяться в жизни.
―Я бы точно согласилась, ―размышляла вслух Леда, втирая порошок в серебряную вилку, ―как это было бы здорово, не горбатиться целый день, как проклятая! Не бояться нищеты. Наслаждаться любовью такого человека! А если бы у меня родился ребенок, так вообще всю жизнь можно было бы ничего не делать.
―Продолжай мечтать, может, он и в самом деле отец одного из твоих восьми будущих детей, ―хмыкнула я.
Ага, ребенок-бастард, на которого всякий высокородный дворянин будет смотреть свысока, и его мать, которой он будет стыдиться. Мне не стыдно за свое крестьянское происхождение. Но я не пожелала бы своему ребенку такой участи.
―Смешно тебе? Ты разве не слышала историю Арники из нашей деревни?
―И причем здесь она? ―теперь я действительно смеюсь.
―Ее отец пьет и бьет все ее семейство, даже маленьких братьев. Арника хватается за любую работу, но папаша все равно выбивает из нее всю дурь и отбирает деньги, а потом пропивает. Она теперь обслуживает мужчин в таверне. Думаешь, Арника отказалась бы от работы горничной, даже без привилегий фаворитки?
―Да, когда я окажусь на ее месте, мне тоже придется начать собой торговать, да только вот я не на ее месте, ―я прищурила глаза.
―Построй из себя недотрогу еще немного, и Эндур тебя отсюда вышвырнет.
Да, я уже думала о такой возможности, но, полагаю, дело не зайдет так далеко. Пока он пытается мирно соблазнить меня, просит, а не приказывает. И, наверное, когда-нибудь мне придется уступить его притязаниям. Но на самом деле есть еще одна причина, почему я медлю, дразню молодого человека, но не соглашаюсь стать его любовницей…
Потому, что это не лучшее, на что я могу рассчитывать в жизни.
Потому, что я… убийца Богов.
Глава 2. Метка
В нашей стране есть один обычай, очень древний, даже древнее Союза с Богами.
Раз в год, в канун праздника Судьбы (эта дата зависит от лунного, а не солнечного календаря, так что она постоянно меняется), мы водим хороводы вокруг огромного костра, славим Судьбу, просим ее указать нам верный путь. Здесь же возводим палатку-парильню. Перед тем, как залезть в нее, наш шаман долго постится, а потом, в самый последний момент, выпивает чай из особых священных трав и идет париться.
Когда через час палатку вокруг него разбирают, он уже находится в состоянии транса. И вот тут-то и происходит самое важное событие в жизни любого ребенка! Все дети, которым исполнилось семь, выстраиваются в очередь, и шаман рисует метку на груди у каждого.
В этом необычном состоянии он словно бы видит судьбу ребенка, все события, большие и маленькие, которые произойдут в его жизни. И выбирает из них наиболее значимое, то, что сделает этого человека собой, что останется в умах людей после его смерти. То, что определит его.
Потом эту надпись набивают в виде татуировки.
Невозможно преувеличить значение этих меток в нашем обществе. К тебе будут относиться сообразно информации, запечатленной на твоей коже, и от этого никому не уйти. От содержания надписи зависит, будут ли к человеку относиться с уважением, почтением или с пренебрежением и предубеждением.
На груди Леды красуется надпись «Мать восьмерых детей», на груди Эндура — «Погиб за короля», и это неплохие надписи, очень неплохие. Бывает хуже.
К тихой незаметной Лири всю жизнь относились с жалостью, потому, что ее метка — «Умерла молодой». Она ждет смерти с тех пор, как ей исполнилось семь.
А я «Убийца Богов».
Это моя судьба, мое предназначение, то, что всегда делало меня не такой, как все, пробуждало в окружающих суеверный страх, уважение, недоверчивое изумление. И это тоже оказало на меня влияние. Не могло не оказать.
Всю жизнь я тренировалась, училась быстро бегать, метать ножи, стрелять из лука. Каждую свободную минуту я уделяла работе над собой. Что требуется от убийцы Богов? Как вообще можно убить одного из Богов? Я не знала. А потому старалась изо всех сил.
Наверное, такая судьба многих испугала бы или ужаснула, но мне не было страшно. Если когда-нибудь мне придётся убить живое существо — что ж, значит у меня будут на то причины. Да и нужны ли какие-то особые причины для того, чтобы уничтожать, стирать с лица земли существ, веками державших в страхе жителей нашей страны?
Да, этой судьбы я не выбирала. Но и жаловаться на нее не буду. В конце концов, это дело далекого будущего, и как именно это случится никто не знает.
Конечно, вне зависимости от того, что именно заставит меня убить Бога, и как это у меня вообще получится… я не могу не испытывать гордость за такое будущее, не могу не чувствовать себя особенной, хоть у меня и нет желания убивать кого бы то ни было, даже этих нелюдей, о кровожадных деяниях которых сохранилось в веках столько легенд и приданий.
Боги, Небесный народ, элийцы, народ Эл. Ужасные и недостижимые. Кто из живущих хотя бы видел одного из них? И тем не менее земля полнится слухами об учиненных ими зверствах. Они сжигают города, разрушают замки, губят посевы. Они практически всесильны, мало что способно остановить их.
Каждый житель от мала до велика, от короля до простой крестьянки носит оберег-кольцо, хотя бы одно. Кольца покрывают наши пальцы, круглые браслеты — запястья и лодыжки. У меня на шее висит серебряный круг-оберег на тонкой цепочке.
Кругами расписаны наши дома и замки, железные кольца зарыты в наших полях.
Да, когда-то мы молились им, просили о милости, об исполнении заветного желания. Теперь же боимся их, ненавидим. Защищаемся от них, как можем.
Конечно, не всем историям или, скажем прямо, байкам о Богах я верю. Влиянию элийцев приписывают любое мало-мальски негативное событие. Подвернул ногу? Видно, Божье проклятие. Померла корова? Народ Эл постарался.
Ну, не верю я, что Орсана из деревни нехорошей болезнью, передающейся половым путем, наградили Боги. Его жена тоже не верит.
Но нет дыма без огня, в этом я уверена твердо. Легенды, древние сказания да и современные истории не могут быть лживы все до единой.
Они могущественны и неумолимы.
И я буду не против прикончить кого-нибудь из них.
Забавно, но мое полное имя, Элиалар, переводится как «Любимица Богов», «Благоволение Богов». Конечно, это всего лишь имя — одно из немногих, содержащих в себе слово «Эл», так и не вышедших из моды. Другие имена, переводящиеся как «Мудрость Богов», «Слава Богам», «Ближе к Богам» сейчас можно встретить разве что на древних, полурассыпавшихся могилах. В моем имени нет негативного посыла, даже сейчас быть любимицей Богов кажется не таким плохим делом. Любят — значит, не тронут. Вот оно и сохранилось в веках.
Только эти имена да надписи на крепостных стенах, да остатки древних капищ и руины храмов — вот и все напоминания о том, что когда-то мы им, и правда, поклонялись. А теперь… Мы так долго суеверно боялись произносить их имена, что уже забыли их все. Забыли элийский язык. А если и поминаем их народ, то только в виде проклятия или недоброго пожелания.