— Но ведь это вы телеграфировали? Это вы — м-р Десмонд? Общество психологических исследований обещало прислать эксперта, и я думал…
— Понимаю. А я думал, что вы — Вильдон Прайор, мой старый друг — молодой человек, — закончил он, приподнимаясь.
— Куда же вы? — остановил его Вильдон Прайор. — Без сомнения, вы говорите о моем племяннике. Он знал, что вы приедете? Да нет. Откуда же он мог знать? Что я такое говорю? Но, конечно, он будет очень счастлив видеть вас. Вы ведь останетесь погостить у нас? Если только не боитесь соскучиться со стариком. А я сегодня же напишу Вилли и попрошу его приехать сюда.
— Это очень любезно с вашей стороны. Я с удовольствием останусь. Я так обрадовался, когда прочел в газете фамилию Вильдона, потому что…
И он рассказал о своем приезде в Англию, о своем одиночестве и разочарованиях.
М-р Прайор слушал с интересом и сочувствием.
— Так вы и не разыскали ваших друзей? Как это грустно. Но они, наверное, просто еще не успели ответить. Вы, конечно, оставили свой адрес?
— Нет, представьте себе, забыл оставить. Но я сообщу хозяйке. Что, письмо сегодня еще может попасть на почту?
— Конечно! — успокоил его хозяин. — Напишите сейчас же. Мой человек снесет письма на почту, а затем мы пообедаем, и я вам расскажу о привидении.
Десмонд наскоро набросал несколько писем. Не успел он кончить, как вошел м-р Прайор и забрал его письма.
— Ну-с, а теперь пойдемте, я покажу вам вашу комнату — вы, наверное, не прочь отдохнуть с дороги. Обед у нас в восемь.
Спальня, отведенная гостю, как и гостиная, была меблирована старой, но дорогой и удобной мебелью.
— Надеюсь, вам будет хорошо здесь, — ласково сказал хозяин. И Десмонд нимало не сомневался, что ему здесь будет хорошо.
Стол был накрыт на три прибора; прислуживал тот же темнолицый человек, который вез со станции Десмонда. Он стоял за стулом своего хозяина. Когда гость и хозяин сели, из мрака, в который была погружена комната за пределами желтых световых кругов, отбрасываемых свечами в серебряных подсвечниках, вышел третий — тот самый человек, который давеча делал Десмонду знаки в окно.
— Мой ассистент, м-р Верней, — отрекомендовал хозяин, и Десмонд чуть не отдернул руку, так неприятно было ему липкое, влажное прикосновение руки «ассистента». Но почему же «ассистент?» Может быть, м-р Прайор доктор, который берет к себе на пансион «платных гостей», у которых «не все дома»? Но ведь он сказал «ассистент»….
— Я думал, — заметил Десмонд, — что вы священник. Понимаете, в телеграмме вашей сказано: ректорат. Я думал, что мой приятель Вильдон гостит у дяди-ректора.
— О, нет. Ректорат сдан внаймы. Ректор находит, что там сыро. Да и в церкви не служат. Она очень ветхая, боятся катастрофы, а на ремонт нет денег. Лопец, дайте кларета м-ру Десмонду.
И смуглый камердинер с тупым неподвижным лицом налил гостю вина.
— А я нахожу это местечко очень удобным для моих исследований, — продолжал м-р Вильдон. — Я, видите ли, немного занимаюсь химией, м-р Десмонд, и Верней помогает мне.
Верней пробормотал что-то о том, что он горд возможностью быть полезным такому человеку и умолк, не договорив.
— У каждого из нас есть свой конек; у меня вот — химия. К счастью, у меня есть небольшие средства, позволяющие мне жить, как мне нравится! Племянник — тот подтрунивает надо мной, но, смею вас уверить, это очень увлекательно.
После обеда Верней исчез, а гость и хозяин уселись перед камином «использовать горсточку тепла», как выразился м-р Вильдон, так как вечер был прохладный.
— А теперь, — сказал Десмонд, — расскажите мне о привидении.
Вильдон оглянулся.
— В сущности, это не настоящее привидение. Это только… со мной лично ничего подобного не было, но с Вернеем было — бедняга страшно напугался и с тех пор все никак не может прийти в себя.
Десмонд поздравил себя со своей проницательностью.
— И привидение появляется в той комнате, куда вы меня поселили?
— Комната, да, собственно, и личность тут ни при чем.
— Значит, увидеть его может каждый?
— Видеть его никто не видел. Это привидение не из тех, которых можно видеть и слышать.
— Должно быть, я глуп, но я не понимаю. Какое же это привидение, если его не видно и не слышно?
— Я же и не говорю, что это привидение. Я только говорю, что в этом доме не все ладно. Из-за этого я потерял уже нескольких ассистентов — это действовало на нервы.
— И что же с ними сталось, с ассистентами? — поинтересовался Десмонд.
— Не знаю; уехали. Я потерял их из виду, — был уклончивый ответ. — Нельзя же было требовать, чтобы они жертвовали мне своим здоровьем. Мне иной раз кажется — ах, эти деревенские сплетни — это убийственная вещь, м-р Десмонд! — мне иной раз кажется, что они уже заранее были так настроены, чтобы испугаться — заработало воображение, ну и начала мерещиться всякая чертовщина. Надеюсь, Психологическое общество пришлет сюда неврастеника. Хотя, даже и не будучи неврастеником, можно… впрочем, вы, м-р Десмонд, как трезвый англосакс, не верите ведь в привидения?
— Я не могу назвать себя истым англосаксом, — возразил Десмонд. — С отцовской стороны я чистой кельтской крови, хоть и знаю, что тип у меня не кельтический.
— А с материнской стороны? — с необычайной живостью спросил м-р Прайор, неожиданно проявив такой горячий интерес к теме, которая, казалось бы, не должна была интересовать его, что Десмонд удивился, и ему стало даже немножко неприятно. В первый раз милый ласковый хозяин не понравился ему.
— О, — пошутил он, — я думаю, что в моих жилах есть капля китайской крови — среди китайцев в Шанхае я чувствовал себя, как дома, а они уверяли меня, будто свой нос я получил от прабабушки-индианки.
— Но негритянской крови в ваших жилах, конечно, нет? — допытывался Вильдон с настойчивостью, почти неучтивой по отношению к гостю.
— Я и в этом не уверен, — был ответ. Десмонд хотел пошутить, но шутка как-то не вышла. — Мои волосы, вы видите, — они слишком курчавые для европейца, а предки моей матери столько поколений жили в Вест-Индии… Вы, по-видимому, интересуетесь расовыми различиями?
— Нет-нет, ничуть, — был неожиданный ответ, — но, разумеется, меня живо интересуют все детали вашей семейной истории. Я чувствую, — прибавил он с очаровательной улыбкой, — что мы с вами уже друзья.
Десмонд сам не сумел бы объяснить, почему ему стал меньше нравиться этот милый человек, который вначале показался ему таким привлекательным и у которого он с радостью остался погостить.
— Вы очень добры, — сказал он. — Это так мило с вашей стороны, принять участие в совершенно постороннем человеке.
М-р Прайор улыбнулся, вынул портсигар, смешал виски с содой и завел речь о доме.
— Он построен, несомненно, в тринадцатом столетии. Прежде это было аббатство. Между прочим, курьезную историю рассказывают о человеке, которому Генрих подарил его, когда уничтожал монастыри. На нем лежало проклятие… Впрочем, в основе всякой истории о привидении лежит проклятие…