— Этот джентльмен уверял меня, что вы примете его, мисс, — сказал он, поднимая густые седые брови.
Софи пришлось проглотить комок, прежде чем она смогла заговорить. Ее горло сдавили чувства.
— Спасибо, Линдли. Можете идти.
— Я буду неподалеку, если вам что-нибудь понадобится, мисс. — Линдли бросил на Дэниэла мрачный взгляд и вышел из комнаты, оставив дверь открытой.
Дэниэл ударил по дубовой двери, и она захлопнулась.
— Кажется, он полагает, что я собираюсь украсть серебро.
Софи прикоснулась пальцем к камее, приколотой чуть ниже кружевного воротника ее платья.
— Что ты здесь делаешь?
Дэниэл посмотрел мимо нее на огонь в камине, как будто замерз и хотел согреться. Но он не стронулся с места.
— Лаура расстроена, что тебя не будет завтра на свадьбе.
Софи выдохнула долго сдерживаемый в груди воздух, чувствуя, как ее покидает надежда. Чего она, собственно, ожидала? Что его сердце смягчится? Что он упадет на колени, прося ее руки? В ее возрасте пора уже понимать, что сказки не сбываются.
— Надо полагать, что она по-прежнему собирается замуж за Филиппа Гарднера?
Дэниэл кивнул, крепко сжав губы.
— Сегодня утром она рассказала мне про Коннора. Наверно, она устала уклоняться от моих расспросов о нем.
— Тогда ты должен испытывать облегчение, зная, что она хочет стать женой Филиппа. — Софи разгладила белое кружево манжетки тыльной стороной ладони. — Какая была бы катастрофа, если бы она вышла замуж за Коннора! Подумать только, какой скандал бы поднялся, если бы кто-нибудь узнал, что он викинг и чародей!
— Софи, я…
— А «Чандлер Шиппинг»? Боже мой, только вообрази викинга, возглавляющего твою драгоценную судоходную компанию!
— Софи, я…
— Трудно даже сказать, что за…
— Я пытался отговорить ее от свадьбы.
Софи взглянула на него.
— Что ты сказал?
— Я сказал, что пытался отговорить ее от свадьбы с Филиппом Гарднером.
— Правда?
Дэниэл кивнул.
— Вряд ли она понимает, что это значит — до конца своих дней жить с человеком, который не может дать ей то, что ей нужно. — Он смотрел через всю комнату на огонь, как будто рассматривал свое прошлое. — Я не хочу для нее такой жизни. Холодной. Пустой. Это не жизнь. Это существование.
Софи схватилась за подлокотник дивана, и ее пальцы заскользили по гладкой ореховой резьбе. Она не могла броситься к нему, заключить в свои объятия и утешить — как бы сильно она ни желала прикоснуться к нему.
— Она боится, что будет скандал.
— Что касается меня, то все бостонское общество может катиться к дьяволу.
— Ох! — прошептала она. — Ты ей так и сказал?
— Да, так и сказал. Но у нее какое-то извращенное чувство долга. Она полагает, что должна родить мне наследника и продолжить традиции Чандлеров. — Дэниэл глубоко вздохнул. — Но я думаю, что дело не только в этом.
— В чем же еще?
— Не могу сказать точно. Но с ней в последней время что-то творится. Она стала рассеянной, замкнутой, как будто почти все время погружена в полусон. Как будто часть ее души умерла. — Дэниэл взглянул на Софи с неуверенностью в темных глазах. В этих темно-карих глубинах скрывались сотни вопросов и что-то еще, что разбудило в ней чувство одиночества и ту страсть, которую она питала к нему. — Я догадываюсь, что она чувствует.
Жалеет ли он вообще о том, что отвергнул ее?
— Если Лаура выйдет замуж за Филиппа, она лишится возможности жить с тем единственным человеком, который может исцелить ее душу, — сказала Софи.
— Я знаю. Но я не сумел заставить Лауру увидеть правду.
Он не пошевелился, и все же у нее появилось ощущение, что он тянется к ней. Внутри нее затрепетала надежда, как птица со сломанным крылом, отчаянно пытающаяся взлететь.
— И ты думаешь, что у меня больше шансов убедить ее не выходить замуж за Филиппа?
— Я сомневаюсь, чтобы кому-нибудь удалось отговорить ее от свадьбы… может быть, за исключением Коннора.
— Но он покинул нас.
— Да, покинул. — Дэниэл переступил с ноги на ногу, как преступник перед судьей. — Но Лаура сказала, что в Бостон его призвала ты. Я подумал, что может быть, тебе удастся вернуть его.
— Вернуть его? — Софи смотрела на него и мысли путались в ее мозгу, мысли, пробужденные его словами. — Ты хочешь, чтобы я с помощью магии вернула колдуна, чтобы твоя дочь могла стать его женой? Ты этого от меня хочешь?
Он медленно выдохнул воздух из груди.
— Да, кажется, именно это я прошу тебя сделать.
Софи вертела в пальцах камею, приколотую на груди, — подарок Дэниэла на ее восемнадцатилетие. Она смотрела на него, не веря своим ушам, чувствуя, как надежда расправляет нежные крылья. Если он согласен допустить колдуна в свою жизнь, то может быть, согласится и на ведьму?
Дэниэл подошел к ней медленными, широкими шагами. Мгновение он стоял, глядя на нее, и в его глазах таилась неуверенность. Софи ждала, чувствуя, как каждый удар сердца отдается в ее горле.
Он наклонился и поднял фотографию тети Миллисент.
— Не разбилась.
— Какое счастье, — прошептала она.
Он поставил рамку на вышитую узорную салфетку, покрывавшую столик, мгновение смотрел на фотографию, затем перевел взгляд на Софи.
— Я скучал по тебе.
— Я тоже скучала.
Тогда он улыбнулся, и напряжение покинуло его. Ямочка на его щеке подмигнула ей.
— Я думаю, мы сможем найти лекарство от наших страданий.
Софи ухватилась рукой за подлокотник кресла.