Коннор взглянул на ее печальное лицо и улыбнулся. Свет заливал золотистым сиянием ее нежные черты. Она была еще прекраснее, чем во снах.
Стоя рядом с Лаурой, он ощущал тепло ее кожи, исходящей от нее аромат весенних цветов, согретых солнцем… Он с трудом не поддался искушению сжать ее в объятиях. Он хотел чувствовать, как ее нежное тело прижимается к нему, как ее губы соприкасаются с его губами…
— Ну что ты встал! — Лаура потянула его за руку. — Идем, пока тебя никто не увидел.
— Лаура, ты только подумай, как все это для него необычно! — сказала Софи.
— Он может рассмотреть лампочки потом. Если кто-нибудь увидит его, мы никак не сможем объяснить его появление. Он выглядит как настоящий разбойник-викинг.
Коннор усмехнулся.
— Мой отец — викинг.
— Сейчас три часа ночи, — заметила Софи. — Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь был на ногах, кроме нас.
— Если кому-то из слуг не спится, мы пропали. — Лаура снова потянула Коннора за руку, и он улыбнулся ей в ответ. — Может быть, тебя это и забавляет, но я не собираюсь сгорать на костре только из-за того, что в тебе разыгралось любопытство.
— Сейлем… — пробормотал Коннор, вспомнив мрачную главу в одной из прочитанных им книг, и накрыл ее руку своей ладонью. — Я не позволю никому обижать тебя.
Лаура тотчас высвободила руку.
— Все, что я от тебя прошу, — не стоять на месте!
— Как прикажешь, моя Эдайна, — ответил он, наблюдая, как ее щеки заливает краска.
— Не зови меня так! — Она резко повернулась и зашагала по коридору.
— Дай ей привыкнуть к тебе, Коннор, — сказала Софи, положив ладонь ему на руку.
— Я ждал тысячу лет и буду ждать еще тысячу, если это нужно, чтобы покорить ее сердце.
Софи улыбнулась.
— Мне кажется, что это произойдет немного быстрее.
«Лаура закрылась броней изо льда», — думал Коннор, восхищаясь горделивой ее осанкой. Но даже лед плавится под лучами солнца. И он станет солнцем и растопит лед в ее сердце.
Коридор вел в просторный холл, в котором находилась широкая лестница с резными перилами. С потолка на толстой цепи свисала бронзовая люстра, и дюжина светильников отбрасывала свет на полированный деревянный пол и стены.
Коннор огляделся. Стены, обшитые деревянными панелями, были увешаны картинами. Двери по, обеим сторонам холла были распахнуты, за лестницей тянулся еще один темный коридор, в котором тоже виднелись двери, выходившие в темноту. Куда они ведут?
— Идем! — Лаура потянула Коннора за руку и повела вверх по лестнице.
Коннор краем глаза успел уловить полную луну, светящую через окно на верхней лестничной площадке. Лаура открыла одну из дверей на втором этаже и прикоснулась к стене около косяка. Тут же из хрустальной люстры под потолком хлынул свет. Коннор вошел за ней в комнату, поражаясь открывшемуся ему великолепию.
На ковре под его ногами синие и белые цвета образовали причудливый узор из цветов и медальонов. Подлокотники и ножки дивана, стоявшего рядом с камином, и кресел были сделаны из красно-коричневого дерева, покрытого резьбой, а сиденья и спинки обтянуты темно-синим бархатом. Того же цвета были бархатный полог над большой кроватью и шторы на окнах.
— Твой отец — король Бостона? — спросил Коннор, прикоснувшись к стене около кровати и проведя пальцами по шелковым обоям в белую и синюю полоску.
— Соединенные Штаты Америки — не монархия, — ответила Лаура.
— Да, припоминаю. Я читал о том, как выбрасывали в море чай. — Он обернулся к Лауре, улыбнувшись и надеясь получить улыбку в ответ. Но его постигла неудача. Во взгляде ее зеленых, как весенняя трава на лугу, глаз, читалось желание удивить его. — И благодаря этой революции у вас все живут в роскоши?
Лаура покачала головой.
— К несчастью, не все могут позволить себе иметь такой дом.
— Отец Лауры управляет большой судоходной компанией. Он очень богат, — заметила Софи.
— В мое время было точно так же, — Коннор присел на край кровати и улыбнулся, проваливаясь в мягкую перину. — Хотя такой роскоши не было даже у короля.
— Мы можем показать тебе много удивительных вещей, Коннор, — сказала Софи. — Завтра же и начнем. А сейчас я принесу чистое белье и мы приготовим тебе постель.
— Стойте! — окликнула Лаура тетю, направившуюся к двери. — Вы же не оставите меня наедине с этим человеком?
Софи только махнула рукой.
— Я сейчас вернусь. Покажи Коннору гостиную и ванную комнату, — сказала она и, шелестя юбками, вышла из комнаты.
Лаура смотрела на Коннора, прижав одну руку к горлу, а другую сжав в кулак. Казалось, что она разрывается между стремлением убежать и желанием остаться лицом к лицу со своим демоном. Конечно, он — демон, кто же еще?
— Твои комнаты расположены рядом с моими?
— Где расположены мои комнаты, тебя не касается!
«Невеселое начало», — подумал Коннор, поднимаясь с кровати.
— Не надо меня бояться. Я никогда не сделаю тебе ничего плохого.
Лаура вздернула подбородок.
— Я тебя вовсе не боюсь.
— Я очень рад, — Коннор, бесшумно ступая по толстому ковру, приближался к ней, как к дикому лебедю, боясь спугнуть.
— Что ты делаешь? — воскликнула Лаура, отступая от него на шаг.
— Я хочу только прикоснуться к тебе, — прошептал он, проведя ладонью по ее руке. — Целую вечность я ждал этого мгновения.
Едва он дотронулся до нее, как ему тут же передались все ее чувства. Это были и страх, и гнев, и сомнение, и желание, одновременно сплетенные в один клубок. Лаура смотрела на него широко раскрытыми зелеными глазами. Когда его ладонь скользила по ее руке, ее рот раскрылся в изумленном вздохе. Но она осталась на месте, дрожа, как дикий лебедь, испуганная его прикосновением.