Хоть она и пыталась отстраниться, деваться ей было некуда. Деревянный крест за спиной мешал отойти назад, а из-за привязанных рук она не могла опуститься вниз. Даже ноги не сдвинуть, чтобы хоть как-то помешать!
— Ты прекратишь, если попрошу? Мне ведь нечего больше тебе рассказать, зачем пытки? — тихо спросила она, пытаясь найти в нем хоть каплю порядочности. Но куда там?.. В прошлый раз не отпустил, а эту игру он затеял наверняка ради одного. И что самое ужасное — после замечательного выплеска энергии тело Фреи отвечало на его ласки гораздо быстрее, чем в тот раз.
— Мне просто понравилось тебя пытать, — зато честный ответ. Вайс ощутил, как Фрея непроизвольно выпячивает грудь ему навстречу и не мог не ткнуть в это носом: — Как я и сказал, второй раз решиться намного быстрее. А затем будет третий раз, четвёртый… На пятый, вполне возможно, ты сама будешь ко мне приставать.
Даже немного разочарованный, что добился своего слишком быстро, Вайс отстранился от Фреи, но лишь затем, чтобы ослабить пояс её штанов, вытащить ножницы и беспощадно разрезать их на мелкие клочки. Нужно было её насильственно раздеть, пока она еще не была прикована, а теперь приходится заниматься этой рутиной. Вайс боялся рвать одежду в таком положении, сделав Фрее больно, неудачно надавив натянутой тканью на ту или иную точку. И хоть возбуждение не спадало от этого, голова потихоньку занималась другим.
Зато нужные мысли возвратились сразу, стоило увидеть Фрею во все своей красе, когда в сторону полетело даже разрезанное нижнее бельё. Хоть кресло сюда неси, играйся с членом, любуясь на эту картину, а потом бери её, когда точка возбуждения будет особенно высока.
Но не высока пока у самой Фреи. Всё-таки, он здесь для пыток, для её «Умоляю». Вайс перевёл взгляд на глаза Фреи и стал медленно опускаться на колени, чтобы она предугадала его желания, начала хоть какие-то сопротивления. «Интересно, — думал Вайс, — ласкал ли её Анградэ так, как планирую я?» Даже если да, Вайс был слишком уверен в своих способностях в возбуждении. Он долго дразнил Фрею, касаясь её больших губ, слега раздвигая их и дуя в открывающиеся нежные точки. Не слышал, говорила ли она что-то или нет. Сейчас его интересовала лишь новая для неё пытка.
Насмотревшись, Вайс широко раздвинул половые губы и прошелся языком по малым, задевая кончиком языка клитор. Она уже была влажная, и от мысли, как она будет стоять так, а из её промежности тонкими струями стекать соки, Вайс обезумел. Он доведёт её до такого!
В секунду спокойный мужчина превратился в настоящего зверя, присасывающийся к её лону, подобно пиявке. Язык игрался с клитором, но то и дело через каждые несколько секунд он всасывал малые губы в себя, слегка царапая зубами. Её соки были для него так сладки, что всё истекающее из неё он слизывал. Особенно ему нравилось, если капелька всё же пробегала мимо его рта и стекала по ноге. Он дожидался, когда она дойдёт до коленки, и уже слизывал эту дорожку, медленно и более терпеливо поднимаясь наверх, где вновь нещадно игрался с ней, пока руки гладили ноги и сжимали ягодицы.
И если поначалу Фрея действительно собиралась сопротивляться, и даже пусть безуспешно, но отстранялась, то очень скоро забыла об этом. Вайс умел приносить удовольствие. Когда он задевал особенно чувствительные точки, она запрокидывала голову и хватала воздух ртом, старалась сделать это бесшумно; закусывала губу, чтобы не издать ни звука. Такой радости она ему не доставит.
С каждой секундой на ногах становилось все трудней стоять. Иногда она ощущала, что подаётся к нему вперёд и почти повисает на верёвках, но тут же брала себя в руки и выпрямлялась. Но это давалось ей все сложнее, а ноги постепенно начинали дрожать.
Проникнув в неё двумя пальцами, Вайс задвигал ими внутри, расширяя её стенки, гладя их, смазывая соками губы… Но он следил за моментом, когда оргазм вот-вот должен был настигнуть её. И когда это произошло, он отстранился.
Эта ночь будет повторением того вечера, но отличие лишь в том, что впереди у него несколько часов таких пыток.
Он поднялся на ноги и нарочно облизывая губы чуть ли не перед её лицом, противно улыбнулся. Как ему нравилось видеть покрасневшие от покусываний сухие губы. Ему показалось, что они требовали влаги, и он не мог им в этом отказать. Пройдясь влажными пальцами по ним, Вайс вновь стал играться руками с её грудью.
— Давай поговорим? — весело спросил он. — Какое твоё любимое орудие пыток?
— Иголки под ногти, — ответила она первое, что пришло на ум. Глаза ее горели желанием, но гордость не позволяла опускаться перед ним. Она проиграла в драке, но в этом бою выстоит.
— Иголки под ногти, — задумчиво протянул он и осмотрел комнату. Здесь было много чего опасного на первый взгляд, но что можно было бы использовать не по назначению. А иголки под ногти можно было тоже обернуть в свою сторону… — Хорошая пытка, мне нравится. — Вайс отстранился от Фреи и отошел к стене, где висели плётки. Теперь его не интересовала длина, а конец. — Тебе подлиннее иглу или потолще?
Фрея что-то промычала, чего Вайс не понял, и решил взять нечто среднее. Вот и еще один пример того, как что-то использовать не по назначению. Вернувшись, он не рисковал начать с ней целоваться. Глаза её горели, но отсутствие хоть какого-то стона или мычания говорило, что Фрея еще не сдалась полностью. Это ему уже нравилось и зажигало интерес с новой силой.
Вайса вновь перестало интересовать её лицо — губами он вернулся к её груди, а вот плетью еле ощутимо стал водить по ногам. И хоть проникновение не принесло бы её боль из-за достаточной смазки, всё же он хотел над ней поиздеваться еще немного, дождаться, когда чуть не достигший оргазм пропадёт окончательно. И после этого он вошел в неё упругой рукоятью плети. Совсем чуть-чуть, на пару сантиметров, и начиная поступательные движения, постепенно входил глубже.
Надо признать, самому ему стоять было даже больно — возбужденный орган был на пике возбуждения. Он так и выпирал из облигающих штанов, но рубаха хорошо прикрывала его, что спасало от возможных едких комментариев Фреи.
— Что, сам не можешь, обязательно нужны подручные… средства? — хотела бы она, чтобы это прозвучало как можно более ядовито, но голос ее предательски дрогнул, и из горла вырвался рваный выдох. Она опустила голову, чтобы отвлечься на что-нибудь, но глаза ее видели только, как он ласкал ее грудь. А это зрелище возбуждало ещё сильнее. С трудом оторвавшись, она их закрыла и подняла лицо вверх, до боли натягивая веревки на запястьях. Может, хоть эта боль немного ее отрезвит.
— Если ты от подручных средств так вздыхаешь, что же будет, когда я войду в тебя? — усмехнулся он и продолжил.
И вновь всё продолжалось до момента, когда удовольствие настигнет её. Но нет. Вайс решал, быть оргазму или нет. И пока еще было рано. Пока не будет стонов, пока не будет мольбы.
Он долгое время менял рукоять на свой язык, потом возвращался вновь, всё-таки доведя Фрею до тех мыслей, о которых думал. Соки ручьём струились из неё, но тут он уже сам не мог терпеть. Развязал только одну ногу, он согнул её в колене для удобства и медленно вошел в свою пленницу, рыча от удовольствия. Ему казалось, что внутри неё было теснее, чем в штанах, но здесь. мягкость, горячесть и влага доводили до безумия, не доставляя никакого дискомфорта. Напротив.
— Нравится? — спросил он ее в губы, но не разрешая себя целовать. При любых попытках он улыбался и отстранялся, наказывая за дерзость остановкой процесса. Как это случилось и сейчас. Войдя лишь только головкой в Фрею, Вайс нагнулся к её лицу и укусил за нижнюю губу. Хотелось их съесть. Не знал, как это описать, но хотелось, чтобы они были в его рту, на его губах и только! — Может, хочешь вернуться к чему-то другому? А может, хочешь попробовать где-то еще? Ты говори, не стесняйся. Я добрый садист — пойду на уступку, позволю выбрать другое место.