— Рад был с вами пообщаться, леди Амелия, — он сдержанно кивнул ей и поспешил удалиться, но до конца вечера продолжал наблюдать издалека, с каждой минутой все сильнее убеждаясь, что хочет сделать её своей королевой.
— Душа моя, как ты здесь одна? — пропел Лестат, подходя к Амелии. Кажется, ему уже кто-то налил, и у него было прекрасное настроение. Если бы не все эти люди, он схватил бы свою ненаглядную на руки и кружил под музыку весь вечер. Но вокруг было множество любопытных глаз, и такого поведения новый директор себе позволить не мог. — Прости, что мне приходится оставлять тебя даже на минуту.
Император был высок — Амелия тоже с непониманием и с явным желание ответить ему, поспорить с ним, провожала взглядом. Но как-то быстро он умудрился скрыться с её глаз, зато на его месте появилось другое, более любимое лицо, которому Амелия улыбалась как-то особенно.
— Прошу тебя, Лестат, не переживай об этом, — попросила его Амелия, положив ладошку на грудь, словно успокаивая. Как же радостно ей было, что после ночи волнений сейчас Лестат наконец-то был расслаблен. Самая напряженная часть уже случилась — личное представление перед толпой, и теперь супруг мог уже отдаться своему празднику. — Мне здесь тоже весело. И хоть минуты без тебя для меня в тягость, мне всё же удается найти компанию, — она хотела кивнуть в сторону Императора, как бы доказывая, что такие личности интересные здесь есть, а он был очень интересен. И как это часто бывает — в первую очередь было Амелии интересно узнать его имя. — Но одного, Лестат, я тебе не прощу, — с хитрицой улыбнулась девушка, становясь к супругу плотнее. — Ты так и не пригласил меня на танец. Я прощу тебе компанию мужчин, но видеть больно, как девушки смотрят на тебя, такого одинокого, и думают, что ты свободен. Тебе не кажется, что надо это исправить?
— Ох, мое упущение! — спохватился Лестат и даже спрашивать не стал, а сразу выхватил из ее рук бокал, убирая его на стол, после чего повел в центр зала к танцующим.
Не успела заиграть новая песня, как Лестат закружил свою Амелию в танце. Он с безграничной любовью смотрел ей в глаза и довольно искусно вел в вальсе. Не переставая улыбаться, он рассыпался в комплиментах, которые только она и слышала. И если вокруг этой пары царила приятная атмосфера любви и благополучия, то в другом конце зала все было прямо противоположно.
У дальней стены стоял Император, и весь его вид буквально кричал о желании уничтожить соперника. С каких пор он начал считать Лестата соперником, неизвестно, но ненависть к нему с каждой минутой росла. Гости интуитивно старались обходить его стороной.
— Император? — довольно неожиданно перед ним появился невысокий директор школы Знаний, с милой улыбкой осматривая коллегу. Харис не был тем, кого приходилось когда-то запугивать. Он просто оценивал здраво — Император больше всех подходил на место короля. До Лестата Император был самым молодым и успешным. Директор поддерживал его, пусть и никогда не говорил это прямо. Но всё было до Лестата — как знать, может, он и правда теперь считался соперником? Не только за сердце леди, но и за престол. — Вы так и не притронулись к дивным яствам его величества, — но Император был словно поглощен чем-то другим, и усатый старик полюбопытствовал и проследил за его взглядом. Заметив в толпе (с его-то ростом!) Амелию, Харис не мог не улыбнуться. — О, я понимаю вас, — кокетливо улыбнулся он. — Леди Амелия некогда была моей лучшей выпускницей. Многие в моей школе пророчили ей великое будущее где-нибудь в стенах дворца подле короля. Но её сердце было отдано творчеству. Эх, жаль.
— Творчеству? — переспросил Император и наконец обратил внимание на собеседника. А в мыслях так и крутилось, что пророки были правы: Амелия будет во дворце подле короля, когда им станет он, Император. — И как же тогда наш новоиспеченный директор сумел найти такую драгоценность?
— В дни трудностей школы Знаний семья Лестата была частыми гостями в ней. Они помогали нам со свитками и чернилами, и нередко брали с собой сына. В пору юношества молодой герцог и повстречал леди Амелию. Она была лишь дочкой малоизвестного графа, проигравшего своё состояние, но Лионкура это никак не заботило, и до самого окончания школы он добивался сердца леди.
Закончив говорить, Харис и сам не заметил, как стоял и просто любовался танцующей парой. Но его мысли были больше о том, как прекрасна молодость, и как любовь меняет людей. В эту пору, наверное, люди проживают самые счастливые дни в своей жизни.