— Нет. Ни в коем случае.
Я беру лицо Кейда ладонями и провожу губами по его губам. Он замирает от моего публичного проявления привязанности.
— Я должна это сделать. Я бы хотела, чтобы это сделала Лия, если бы роли поменялись, и ты был в опасности.
Кейд тяжело вздыхает.
— Почему борак не может передать Вареку? Почему это должна быть ты?
— Вареку нужно услышать это от того, кто находился здесь и был свидетелем того, что произошло. И я не уверена, что борак передаст сообщение самым сдержанным образом. Он довольно прямолинеен.
Кейд прижимается лбом к моему и выдыхает еще раз.
— Хочу, чтобы ты знала, что я планирую сделать тебе выговор за то, что ты неоднократно подвергала себя опасности.
— За что? За то, что меня постоянно бьют, или потому что я неоднократно подвергалась опасности?
— И то, и другое.
Я облизываю губы от восхитительного образа.
— Ты лишь даешь мне стимул оставаться в живых.
— Чего бы это ни стоило.
Кейд берет мою руку в свою и ведет к Морган, которая выглядит так, как будто ее жизни ничего не угрожало несколько минут назад. Он объясняет им все, и у меня болит в груди от беспокойства, которое появляется на лице Лии. Она крепко обнимает меня, пока Кейд дает Морган инструкции по отключению и включению силового поля. Затем Кейд выводит меня из комнаты. Когда мы оказываемся на верхней площадке лестницы, он протягивает руку, чтобы нажать на выключатель и сдвинуть стену, но оставляет руку висеть в воздухе.
— Что случилось? — спрашиваю я, положив руку на его предплечье.
Кейд смотрит на меня через плечо, и от боли в его взгляде у меня замирает сердце.
— Если ты умрешь, у меня не будет причин жить, Элеонора.
Он поворачивается ко мне лицом и прижимает меня к стене, запустив руки в мои волосы. Его губы впиваются в мои, углубляя поцелуй. Я целую его в ответ со всей страстью, пытаясь без слов сказать, что Кейд претендует на гораздо большее, чем мое тело.
Прежде чем я успеваю договорить, он отстраняется от меня и нажимает на выключатель, в результате чего стена распахивается. Он заглядывает в коридор, но единственный, кто нас встречает, — это массивный борак, который стоит тут изначально.
— Безопасно ли отвести ее в военную комнату? — спрашивает его Кейд.
Борак ворчит и подходит к нам, его взгляд переходит с меня на Кейда.
— Она, — говорит Кейд, положив руку на грудь, — пара моего сердца.
Глаза борака расширяются, и он кивает. В следующее мгновение он смотрит на меня по-другому. В его золотом взгляде появилась мягкость, которой не было раньше, и язык его тела тоже изменился. Он нависает надо мной, защищая, как будто я принадлежу ему.
— Я не подведу тебя, дравианец, — ответил он Кейду.
— Если подведешь, тебе придется забрать мою жизнь. — Кейд повернулся ко мне и быстро чмокнул в щеку. — Будь осторожна, намори.
А потом ушел, не оглядываясь.
— Пойдем, малыш, — позвал борак.
— Хорошо.
Я держусь рядом с ним, а его крылья расправлены, и одно почти обхватывает меня, пока мы идем. Несколько раз взглянув на него, я наконец набираюсь смелости и вступаю с ним в разговор. Мне нужен кто-то, кто отвлечет меня от смерти, окружающей меня и по всему дворцу.
— Как тебя зовут? — спрашиваю я, стараясь не смотреть на отрубленную голову неподалеку.
— Я — Масс.
— Ну, Масс, я Элеонора. — Переступаю через труп и морщу нос от запаха, который витает в воздухе из-за него. — Вы нашли свою единственную?
— Я не буду знать наверняка, пока не заявлю на нее права, но верю, что она где-то рядом.
Не имея никакого интереса спрашивать, что подразумевает его версия «заявить права», я пропускаю эту деталь.
— Это другой борак? Я еще не видела ни одной женщины вашего вида.
— Она человек. Одна из пятнадцати, которых мы получим в награду за помощь в этой войне.
Я спотыкаюсь, и хвост Масса обвивается вокруг моей талии, удерживая в вертикальном положении.
— Что? — спрашиваю я, вставая на ноги. — О чем ты говоришь?
— У нас с дравианским вождем есть соглашение, малышка. — Он смотрит на меня сверху вниз, его взгляд похож на игристое вино, но более глубокого цвета. — Тебя это не касается, но мы в поисках пар для наших сердец, и нам не откажут.
Его фраза заканчивается низким рычанием, и я решаю оставить эту тему. Очевидно, бораки так же серьезно относятся к своим парам, как и дравианцы.
— Это военная комната, — говорит Масс. Он быстро нажимает на ряд кнопок, несмотря на свои когти, поражая меня этим. — Я не покину тебя, пока не верну в объятия твоего любимого, — заявляет он, когда дверь открывается.