— Так и будет, — говорю я, молясь, чтобы я оказалась права.
Кейд направляется в лазарет, когда Морган начинает идти, должно быть, в направлении Зейдена, и тишина, которая опускается на нас, такая странная после только что произошедшего шквала насилия. Но я благодарна за это, потому что не знаю, что ему сказать. Я нахожусь в состоянии войны с самой собой из-за всего. Все это время мне удавалось держать Кейда на расстоянии из-за его невесты.
Но она больше не проблема…
— Что там произошло? — глубокий баритон Кейда прерывает мои мысли, привлекая мое внимание к нему. — Как вы узнали о голограмме и личности Хаксли?
Я тянусь за прядью волос и быстро опускаю руку. У меня нет абсолютно никаких причин нервничать из-за того, что только что произошло. То, что я сделала, было благородно и не нуждается в оправдании. Моя уверенность в себе проистекает из моего праведного поступка, и я с трудом узнаю себя. Но я горжусь собой, и это приятное чувство.
— Морган и я шпионили за Шевали в ее каюте, когда она отдавала устройство Хаксли, — говорю я, глядя на его лицо, чтобы оценить его реакцию. — Они являются частью восстания пуристов.
Кейд не произносит ни слова, но я замечаю, как он стискивает зубы. Мышца на его челюсти дергается, и мне приходится подавлять желание прикоснуться к ней.
Я открываю рот, чтобы сказать ему, что знаю о его расторгнутой помолвке, но мы добираемся до лазарета. Как только Кости видит нас, он бросается к нам, нахмурив брови.
— Отдай ее мне, — говорит врач. — Мне нужно осмотреть ее.
— Я думаю, нет, — выдавливает Кейд.
Кости моргает на него один раз, а затем два. Это довольно удивленное выражение, исходящее от него.
— Положи ее вон туда. — Он указывает на незанятый стол для осмотра в дальнем углу комнаты. — Дай мне взять свои заметки.
— Заметки? — спрашивает Кейд. Затем он смотрит на меня сверху вниз, когда я напрягаюсь в его объятиях. — Какие заметки?
— Я скоро объясню. — Кости снова указывает на стол, эффективно прерывая расспросы Кейда, за что я благодарна.
Для Кости будет лучше сказать ему, что мои шансы на беременность невелики, чем для меня сделать это. Хотя теперь, когда Шевали ушла, я задаюсь вопросом, важны ли дети вообще для Кейда.
Он опускает меня на стол, кладет руки по обе стороны от моих бедер, пристально глядя в лицо.
— Какие заметки? Ты больна?
— Не в том смысле, в каком ты думаешь. — Я отвожу взгляд. — Некоторые из моих… показателей низкие.
Кейд берет мой подбородок большим и указательным пальцами, заставляя посмотреть ему в глаза.
— Какие показатели? — Он на мгновение закрывает глаза, а когда они открываются, они самые черные, какие я когда-либо видела. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не умираешь, — хрипит он.
— Она не умирает, — говорит Кости, поднимая свой сканер в моем направлении. — За то время, что она здесь, уровень ее фертильности значительно снизился. И я думаю, что знаю почему.
— Слава звездам, — выдыхает Кейд. Он отступает назад после того, как Кости бросает на него взгляд. — Что ты обнаружил? Скажи мне.
— Спаривающиеся самцы, — бормочет Кости. — Всегда так чертовски нетерпеливы.
У меня вырывается фырканье, и я закрываю рот рукой. Кости заговорщически подмигивает мне, и я чуть не падаю со стола, заставляя Кейда снова зависнуть. Кто этот шутник и что Кости сделал с серьезным доктором?
— Ты тусовался с Морган в последнее время? — спрашиваю я.
Он вздыхает, и это самый красноречивый ответ на свете.
— Поскольку она беременна будущим лидером нашей расы, я наблюдаю за ней чаще, чем за другими людьми. Излишне говорить, что ее использование языка иногда влияло на мое собственное.
Я прикусываю губу, чтобы снова не рассмеяться.
— Я понимаю.
— Ее результаты? — подсказывает Кейд.
Кости снова вздыхает, дольше и громче, а затем бросает на него многозначительный взгляд, прежде чем повернуться ко мне.
— С твоей головой все будет в порядке, но я дам тебе что-нибудь от боли, если хочешь. Что касается твоего уровня фертильности, я думаю, что это может быть связано с фруктами виллы, которые ты довольно часто ешь на завтрак. Это единственная последовательная часть твоего рациона, которая выделяется. Я собирал информацию от других пациентов, как нынешних, так и прошлых, и сравнения поразительны.
— Пурпурный фрукт? Ты что, издеваешься надо мной? — я спрашиваю.
— Генетически измененный фрукт, — говорит Кости, его рот сжимается. — Я еще не подтвердил свои выводы, но у меня есть подозрения. — Он кладет руку мне на плечо, заставляя Кейда нахмуриться. — Тебе не нужно беспокоиться. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы сохранить или, возможно, восстановить твою фертильность в будущем. Дай мне минутку, я принесу тебе обезболивающее.