Я опускаю взгляд в пол в ту минуту, когда Кости уходит, не желая позволять Кейду видеть противоречивые эмоции, которые наверняка можно найти в моих глазах. Дети всегда были для меня притянутой за уши мечтой, но я всегда знала, что пока в моей жизни был мой отец, вопрос о детях даже не ставился. Но Кейд изменил это… Но затем я столкнулась с другим препятствием, в форме Шеваль, не говоря уже о моей собственной неуверенности, с которой я начала справляться только на сеансах с Лией. Теперь, когда мой отец умер, а Шеваль больше не играет никакой роли, могу ли я позволить себе снова мечтать о детях?
Я смотрю на Кейда, наблюдая, как чернильная тьма кружится в его взгляде, доказательство того, что он заботится обо мне. Иметь с ним ребенка было бы прекрасно, когда придет время.
Если он их захочет…
— Что у тебя на уме? — спрашивает он, легонько постукивает меня по виску. — Твои эмоции так быстро мелькают, что я не могу в них разобраться.
— Я знаю о тебе и Шевали. Я все слышала.
— Я понимаю. — Он смотрит глубоко в мои глаза, когда говорит: — Итак, теперь ты знаешь, что я сделал все, что было в моих силах, чтобы мы были вместе?
— Да.
— И?
Я протягиваю руку и провожу кончиками пальцев по его уху, где раньше был манжет, заставляя заостренный кончик подергиваться.
— Я боюсь.
— Почему? Ведь нет ничего…
Он замолкает при появлении Кости, за что я благодарна. Мне и так неловко признаваться, что я не хочу быть эмоционально уязвимой, не говоря уже о том, чтобы предстать перед третьей стороной.
— Не мог бы ты отойти на минутку, Кейд? — спрашивает Кости. Его тон больше напоминает приказ, чем просьбу, и глаза Кейда вспыхивают. — Мне нужно поговорить с Элеонорой наедине.
Взгляд Кейда на мгновение задерживается на мне, прежде чем он пересекает комнату и встает у двери. Выражение его осуждения ясно, но Кости игнорирует его.
— Я хочу извиниться, если напрасно испугал тебя по поводу фертильности, — говорит он. Я сижу безмолвно, пока он продолжает. — С открытием гнусного плана я не был так внимателен, как следовало бы.
— Все в порядке. Я все равно не хотела быть беременной.
Брови Кости приподнимаются почти до линии волос.
— Ты не хотела?
Я улыбаюсь ему, чтобы смягчить свои слова.
— Я не могу себе представить, что какая-либо женщина, против воли, захотела бы забеременеть. Я знаю, что вначале этого не хотела, но теперь… — я украдкой бросаю взгляд на Кейда, наслаждаясь его видом. — Теперь я думаю, что это может быть то, что я хочу испытать.
И все потому, что я влюбилась…
Я не знаю, когда это произошло, но поняла это, как только Кейд снял манжету с уха и заявил, что хочет быть со мной, несмотря на то, чего это ему будет стоить. Он всегда защищал мое тело, но я наконец-то чувствую себя в достаточной безопасности, чтобы доверить ему и свое сердце.
— Поэтому, пожалуйста, сделайте все, что в ваших силах, чтобы помочь сохранить мою способность рожать детей, — говорю я. — Надеюсь, что Кейд когда-нибудь тоже захочет.
Кости берет мою руку в свою, и клянусь, что слышу рычание Кейда с другого конца комнаты.
— Элеонора, я сделаю все, что в моих силах, чтобы у тебя было много детей. После того, кого ты вынашиваешь сейчас.
— Но ты сказал… — я быстро моргаю, когда перед моими глазами появляются пятна, и мое зрение становится нечетким. Снова. Может быть, Хаксли ударила меня сильнее, чем я первоначально думала.
— Даже наша передовая технология допускает ложноотрицательный результат на столь ранней стадии зачатия, — говорит Кости, и его взгляд становится обеспокоенным. — После твоего сегодняшнего осмотра я могу со всей уверенностью сказать, что ты определенно беременна.
— Хорошо, — шепчу я.
А потом мой мир погружается во тьму, и я падаю в обморок.
Глава 14
Рев Кейда заставляет меня очнуться.
— Брэкстон, что ты с ней сделал?!
— Я сообщил ей кое-какие новости, — говорит доктор Кости со вздохом. — Это не должно было вызвать такую реакцию, но я начинаю понимать, что это обычное явление среди человеческих женщин.
— Что ты ей сказал? — Кейд прижимает меня к своей груди, и его гневный голос пронизывает меня насквозь. — Если ты ее чем-то огорчил, я…
— Ты сделаешь то, что делали все остальные спаренные мужчины, — перебивает доктор Кости. — Сначала будешь угрожать мне, а потом извиняться за свое ошибочное поведение. Позволь мне избавить тебя от необходимости повторять, чтобы заткнуть тебе рот. Элеонора в полном порядке. — Он вытягивает руку, когда Кейд пытается сказать что-то еще. — Лучшее, что ты можешь сделать, — это уложить ее поудобнее и позволить отдохнуть. Я уже дал ей лекарство, так что можешь забрать ее с собой.