— Ты изменился, — неожиданно прохрипел он, что-то для себя решив. — Когда мы виделись последний раз, то ты был юнцом, считающим, что есть лишь две грани: «зло» и «добро», поступок «правильный» и «неправильный». Слышал, теперь ты тоже не особо любишь дроу… что, заняв на трон, поменял свои взгляды?
Я удивлённо взглянула на спину Дариана, припоминая, что при нашем единственном разговоре о его брате, практически эти же слова прозвучали из уст императора, но обращены они были к родственнику.
— Заткнись, — хмуро выплюнул Его Величество.
— Поменял, — довольно протянул Джозерт, сплюнув сгусток крови себе под ноги. — И даже с арены теней живым выбрался. Правда, не бесплатно. Глаз оставил им, на память?
Император невыразительно поморщился, но отвечать не стал, безмолвно кивнув Скотту. Тот понял всё без слов, подошёл к мужчине, вздёрнул того за плечи, совершенно не обращая внимания на сломанные кости, заставил подняться на ноги.
Дворцовый переворот завершился, так и не успев закончиться. Джозерта увели в сопровождении главы безопасности и пяти человек в сторону дворца, попеременно пихая кулаком в спину, один раз он, не удержавшись, всё же упал на колени, но после поднялся вновь, возобновляя ход. Император же оставался на месте, стоя в окружение трупов, раздавая приказы.
Аристократов под домашний арест до суда, Троунис в допросную, оставшихся в живых членов тайной канцелярии убить не медля, так же, как и жрецов Жизни. Последнее привести в исполнение не медленно. Отвернуться я не успела, в оцепенении наблюдая за тем, как оставшиеся безопасники без промедлений перерезали глотки всем, кто хоть как-то подавал признаки жизни. Молча и беспощадно.
Не сдержавшись, я всё же дала слабину, отходя в сторону. Меня вырвало. Рвота с кровью и слизью, отвратительно зрелище. Выпрямившись, утёрла рот тыльной стороной ладони, оглядевшись. Император уверенно смотрел на меня, так и не двинувшись с места. И под его взглядом я невольно покраснела. Стало нестерпимо стыдно и за свою слабость, и за чрезмерную эмоциональность.
Смерти, ритуалы, домогательства — всё это было для меня слишком, но я ведь северная принцесса. Поэтому неспешно выпрямилась, расправив плечи и величественно вскинув подбородок, плавно направилась к Его Величеству. Тот не сказал ни слова, предоставив локоть, за который я схватилась.
Так мы неспешно двинулись в сторону дворца, перешагивая через трупы и наступая в кровавую траву. Император, пропитанный кровью, и северная принцесса, пережившая самую страшную ночь в своей жизни. Небо неспешно окрашивалось в розовый, наступало утро.
Глава 20.
Новости долетели до столицы быстрее, чем можно было подумать изначально. Город гудел, как потревоженный улей, люди стремились к дворцу, стремились к правде. На главной площади начались массовые сборы, давка и увечья. Обезумевшие горожане самостоятельно топтали тех, кто упал и не мог подняться. Пришлось задействовать отряды полиции, чтобы разогнать всех и успокоить. Без столкновений не обошлось, но никто в них не пострадал. К спокойствию так же призвали главные жрецы храмов центральной площади, а позже и вовсе объявили, что Его Величество готов лично выступить с речью перед храмом любви, чтобы успокоить обезумевшую толпу.
Не сказать, что волнения после объявления вовсе прекратились, но они значительно поутихли. Дворец же гудеть не прекращал. Проблемы были практически везде. Лорд Пгер, осмотрев императора, вынес неутешительный вердикт: правый глаз придётся удалить полностью. Если остальные ранения и сломанные рёбра он способен срастить, то здесь уж, увы. Сильно повреждено веко, яблоко начало гноиться, процесс был не обратим. Таким образом, Его Величество перестал быть зрячим на один глаз, но это было наименьшим из зол.
В следующие несколько дней потянулась вереница приговоров. Половина аристократов, что сидели под домашним арестом, лишились титулов и земель, некоторые были прилюдно казнены, немногие отосланы на границы. Пострадали несколько крупных родов, которые незамедлительно подали апелляцию в верховный храм правосудия, но дело проиграли. Тайная канцелярия была практически полностью казнена, остатки распущены и отосланы от столицы. Леди Троунис, к слову, не убили. После тщательного расследования было установлено, что действовала она не из-за большого желания, а из-за того, что в заложниках находились её муж и двое детей. За императором осталось решение сохранить из жизни, но отослать за границу без права вернуться.