Вскоре у них разгорелся спор по отношению к некоторым поступкам главной героини. Наблюдать за ними было забавно, пока у меня не разболелась голова. Нахмурившись, отложила вышивку в сторону. Леди Дукей, заметив что-то неладное, тут же замолкла, приблизившись ко мне.
Леди Озаро пришлось покинуть покои, мне неожиданно стало хуже. Слабость, до этого вроде как отступившая, неожиданно накатилась с новой силой, заставив обессилено сползти вниз. Мне в рот поспешно влили вновь некое зелье, попросив лежать и больше не подниматься.
На ужин подавали нечто безвкусное, но очень полезное, с поучительным видом вещала леди Дукей, пока я с замешательством пыталась перемешать нечто в своей миске, что крайне отдалённо напоминало кашу. На вкус это нечто было ещё отвратительней, чем на вид, но я всё послушно съела, запивая чаем.
Легла спать рано, прижимая к груди одну из подушек, вдыхая запах мяты. Тяжёлые шторы были любезно закрыты лекарем, в комнате царил мрак, глаза буквально слипались, и я, шепча под нос молитвы выздоровления, уснула крайне быстро.
Пробуждение моё началось под ужаснейший стук, который, казалось, мог поднять на ноги даже самого больного человека. Широко зевнув, попыталась зарыться носом в подушки, но рядом же ещё послышались и голоса. Пришлось сесть и оглядеться, с изумлением осознав, что чувствовала я себя просто превосходно.
В покоях я была одна. Шторы всё так же были закрыты, но теперь между ними пробивалась полоска солнечного света, встала на ноги, двинувшись в сторону своих покоев. Удивительно, но в них тоже никого не оказалось, зато окна дверь на лоджию была раскрыта настежь, позволяя прохладному утреннему ветру свободно гулять.
Выбрав одно из самых простых платьев, не без труда надела его, собрав волосы в хвост. Мельком взглянула в зеркало, подивившись тому, как уснуло моё лицо, а под глазами залегли фиолетовые синяки. Я и раньше была бледной, но теперь это выглядело крайне жутко, особенно с синеватыми венами, которые отчётливо просвечивались.
Однако это меня не остановило.
С небывалой ранее лёгкостью я выпорхнула в коридор, поздоровавшись с охраной. Их ответные приветствия полетели мне уже в спину, так как я успела отойти на достаточно большое расстояние, прежде чем они спохватились.
Около дверей, ведущих в покои моего супруга, творилось непонятно что. Герберт о чём-то спорил со стражниками, те даже в лицах не менялись, безразлично смотря на него в ответ, а где-то на заднем плане охала леди Озаро. И вся эта компания явно не ожидала узреть меня, подходящий к ним с совсем другой стороны.
Немая сцена.
— Доброе утро, — поздоровалась, кивнув всем, — что за тема жарких споров?
— Миледи, вы должны взглянуть на то, что мы нашли, — спешно произнёс Герберт, поклонившись. — Думаю, вас это заинтересует.
— Замечательно, где документы?
— В моём кабинете, пройдёмте, — отозвался мужчина, поравнявшись со мной.
— Ваше Величество, а как же завтрак? Вы ведь ещё слабы, нельзя пренебрегать режимом, который назначили вам господа лекари, — донеслось мне в спину причитание леди Озаро.
— Всё после.
Кабинет Герберта располагался на первом этаже по левую сторону от главной лестницы, практически в самом дальнем крыле. Зато из его окон была хорошо видна часть полигона, что явно облегчало ему работу. Его приветственным «присаживайтесь» я не воспользовалась, оставшись на ногах.
Впрочем, я об этом достаточно быстро пожалела.
Когда нужные документы попали ко мне в руки, я поспешила начать чтение. Но чем больше я прочитывала, тем хуже мне становилось. Под конец я и вовсе чуть не опустилась на пол, благо лорд подхватил и под руку довёл до кресла, в котором пришлось расположиться.
— Это всё? — поинтересовалась, смотря на бумаги в своих руках так, словно это были ядовитые змеи.
— Это лишь то, что мы смогли найти в жатые сроки, — лаконично поправил меня Герберт, — воды?
— Не стоит, — покачала головой, — лучше объясните мне, как подобное могло быть упущено? Насколько мне известно, правила гласят, что на женской половине могут находиться девицы благородных кровей, старшие дочери своих отцов, а так же они должны быть, — здесь я невольно замолкла, покраснев, — невинны.
— Не мои люди этим занимаются, а советники за лишний звон монет могли и пропустить подобное мимо, — с неохотой признался лорд, обходя стол, чтобы тяжело опустить в своё кресло. — Да и сами посудите, история ладная получается, если не знать, в какую сторону копать.
— Давайте же подытожим, графиня Монтеи была больна психическим расстройством, поэтому породив ребёнка на свет, удавила его в тазе с водой для умывания впервые же часы, а после повесилась сама, — произнесла, мысленно содрогнувшись. — Граф же, боясь гонений высшего света, выставил на общественное мнение версию, что его супруга скончалась при родах, а дитё подхватило некую болезнь и теперь так же находится на грани жизни и смерти.