Но сначала небольшая проверка. Следующий шаг будет трудным. Уверен, что тигландер это не понравится.
Но опять же, кому в здравом уме может понравиться быть покрытым конским навозом, верно?
Глава 10
Амали
Я смотрю сквозь пыльное окно в крыше, наблюдая, как крупные капли дождя падают на стекло. Небо быстро темнеет, но до сих пор нет никаких признаков безымянного убийцы.
Кошки ушли, и я осталсь одна. На мне нет ничего, кроме изодранной простыни, которую я превратила в импровизированное платье. Нервничая, некоторое время ходила босиком по комнате, пытаясь скоротать время, изучая странную мебель и случайным образом украшенные пылью предметы.
Он сказал мне не выходить на улицу.
Я не настолько глупа, чтобы умышлено не подчиняться ему.
Особенно этому мужчине.
Но где же он?
Безумная мысль приходит мне в голову. Что если его поймают имперские солдаты? Что если я останусь одна?
Но нет, этого ассасина не поймать.
Я беру старую книгу в кожаном переплете и пролистываю страницы, не в силах разобраться в угловатой мидрианской писанине.
Это все бред для меня. Я не могу читать на мидрианском. Дворцовые наставники научили меня говорить на их языке, но мне было запрещено учиться читать и писать.
— Это руководство о том, как жульничать в рупе, — сзади раздается глубокий голос, и я чуть выпрыгиваю из собственной кожи, когда поворачиваюсь и сталкиваюсь с убийцей лицом к лицу.
Я молча проклинаю его привычку пугать меня неожиданным появлением. Но он продолжал это делать.
Его потрепанного золотого пальто больше нет. Вместо него на нем та же черная одежда, которую он носил прошлой ночью. Темная одежда подчеркивает ледяную бледность его лица. Кожа мужчины местами почти прозрачна, под ней виден намек на темные вены.
Его взгляд более напряженный, чем всегда.
— Ч-что такое рупа? — тихо спрашиваю, стараясь не дать ему увидеть, насколько расстроена. Я даже не слышала, как он вошел в комнату. Он мог перерезать мне горло, и я бы не узнала, пока кровь не потекла бы из шеи.
— Это мидрианская игра. Два шестицветных кубика и двуликая королевская монета. Нейтральные цвета получают наивысшие очки. Два белых и император равны двадцати очкам. Два черных и императрица — самое большое количество очков — двадцать один. Мидрианцы всегда обманывают. Это ожидаемо. — Он берет книгу из моих рук и пролистывает, его темные глаза сужаются. — Книга очень устарела. У тебя не было бы шансов в переулках для ставок, если бы ты следовала этим советам.
— Ты не мидрианец, — проворчала я, раздраженная его внезапным вторжением; как он так легко застал меня врасплох. — Откуда ты так много знаешь об их мире?
— Это часть моей работы.
— Работа? Ты имеешь в виду убивать людей за монеты?— Вопрос слетает с моих губ, прежде чем я смогла его остановить.
Я прикусываю язык, когда лицо убийцы ожесточается. Он игнорирует мой вопрос, бросая книгу на пыльную столешницу с удивительной силой.
— Мы уходим прямо сейчас. К счастью, ты хорошая актриса.
— Что ты имеешь виду?
— Я видел, как ты танцевала для Хоргуса. Ты была очень убедительна, хотя очевидно, что он был тебе противен. На мгновение император был полностью поражен. Это было... впечатляюще.
Его глаза темнеют до цвета полуночи. Жар поднимается по моим щекам. Я не понимала, что он следит за мной, пока исполняла галаку. Тепло распространяется по моей шее и в груди. Оно обволакивает мой живот и пробирается между бедер.
Порванная простыня вокруг тела внезапно ощущается очень тонкой. На мне нет даже нижнего белья.
Почему-то я чувствую себе более чем обнаженной.
Что это за чувство?
Демон совершенно неподвижен, углы и впадины его лица подчеркнуты отступающим светом. Тень, кажется, подходит ему больше, чем солнечный свет.
Что он такое?
Вопрос не дает мне покоя, но я не смею спрашивать.
Не сейчас... пока нет.
У меня такое чувство, что он не очень хорошо отреагирует на мое любопытство.
— Мы уходим из города сегодня вечером, Амали. Ты выйдешь через южные ворота. Я придумал маскировку, чтобы охранники тебя пристально не изучали, но ты должна будешь им подыграть.
Я киваю с сомнением. Мысль о прохождении через тщательно охраняемую сторожку вызывает дрожь. Если они увидят Метку на моем лице, все кончено.
— Пойдем, — тихо говорит мой безымянный похититель, кивая в сторону деревянной двери в конце комнаты. Я изо всех сил пытаюсь не отставать, поскольку он прокладывает путь между пыльной мебелью и завалами из странных предметов.
Кажется, он без проблем справляется с этим беспорядком в угасающем свете. Я следую за ним по узкой лестнице, пока мы не достигаем уровня земли. Здесь все более упорядоченно, хотя мебель покрыта призрачными белыми покрывалами.
Я морщу нос от неприятного запаха. Что это такое? Пахнет как... дерьмо.
Буквально гавном.
Ассасин останавливается возле низкого стола и тянется к чему-то похожему на кучу тряпок.
Он бросает это мне.
-Ты наденешь это.
— Ч-что это? — Смотрю на грязную кучу тряпок. Теперь запах еще сильнее. Я чувствую раздражение. Меня тошнит.
— Слышала ли ты, Амали, о навозниках Даймара?
— Нет, я не знаю о них. Мои учителя во дворце не слишком много рассказывали нам о простом народе империи.
— Ну, значит, узнаешь сейчас. Надень. Это лучший способ стать невидимым.
— Ты хочешь, чтобы я оделась как один из этих навозников? — Я злюсь. Ничего не могу с этим поделать. Я совершала поступки, которыми не стоит гордиться, но никогда, никогда не размазывала себя фекалиями животных.
Я понимаю его логику, но резкая манера этого демона действует мне на нервы.
По крайней мере, мог пошутить или извиниться, или что-то еще...
Показать мне, что он человек.
— Как насчет тебя? — спрашиваю я. — Тебе разве не нужно скрывать свою внешность? Одеться в пахнущие дерьмом тряпки?
— Я буду следовать за тобой в тени, — говорит он. В нем есть определенное высокомерие, которое заставляет меня хотеть стереть холодный, жесткий взгляд с его алебастрового лица. — Они будут искать мужчину и женщину, путешествующих вместе. Будучи одной, вызовешь меньше подозрений.
Я не могу оспорить его логику. Возможно, именно поэтому раздражена. Он прав и знает это. Демон ожидает, что буду подчиняться ему без вопросов, и я полностью в его власти.
Я сменила одного несгибаемого хозяина на другого.
Разница лишь в том, что этот может убить в мгновение ока.
Я неохотно беру грязную одежду, чувствуя пальцами грубость ткани. Она не похожа на роскошные шелка, которые мне подарили во дворце, но я бы предпочла носить эти дрянные тряпки, если это значит, что у меня есть шанс сбежать из этого места.
Что угодно, чтобы избежать этого порочного места.
Древние дубы Коморского леса манят меня. Я закрываю глаза и глубоко вдыхаю, пытаясь вспомнить запах свежего утреннего тумана. Я должна сделать это. Мне нужно уйти отсюда, чтобы вернуться в Венасе и предупредить свой народ.
Может, от былой славы нашей деревни осталась лишь тень, благодаря суровым условиям, в которые нас поставили мидрианцы, но выжившие тиги упорно цепляются за свою землю.