Послышалось бормотание и начальственный окрик: «Прекратить, не в церкви! Больной что?»
— Профессору ничего я не рассказывал, истинный крест! Да и слабы они очень.
В наступившей тишине послышался рокот вертолета.
— Сестра, давай распишусь. Забираю твоего ученого в больницу! Какую-какую? Психиатрическую, милая! У него от температуры мозги расплавились, бегает по области и героев ищет, которые в здешних местах против построения социализма и заветов Ленина нашего брата убивали. Дед, дуй в сельсовет и скажи, что оперуполномоченный КГБ по району приказал машину подать.
Ужас сковал Варенцова: «Теперь точно конец! Эх, любимая студентка Сможенкова, просил же молчать!»
…Как только вертолет превратился в точку на горизонте, оперуполномоченный отошел от окна в кабинете председателя сельсовета, выпил услужливо поданную стопку самогона, велел председателю покурить на улице и набрал город: «Подполковника Истомина, пожалуйста! Капитан Стрельцов. Докладываю, груз упакован по плану Б. Есть!»
Глава 8
— Бабуленька, ватку хорошо прижми! — Тамара бережно взяла сухую ладонь, наклонила её к ключице, выпирающей от худобы. Положила опустевший шприц на прикроватную тумбочку, затем поправила подушку под седой головой и стала ждать. Она знала, что под влиянием морфия боль отступит, и баба Катя снова начнет вспоминать прошлое. Так случалось уже не раз. Эти рассказы девушка считала бесценными. Она отчетливо понимала, хотя и гнала от себя мысль о том, что самый родной человек на всем белом свете скоро навсегда уйдет, а с ней исчезнет и правда о страшных годах политических репрессий. А еще Тома втайне поклялась на фотографии покойницы матери, что до конца жизни будет изучать как историк всю истинную правду об этих самых репрессиях. Она не могла принять факта уничтожения десятков тысяч безвинных людей, который, судя по рассказам бабушки, все же был! Не могла понять, как такое возможно в просвещенный двадцатый век, когда меньшинство партийных авантюристов превратили его в век инквизиции для большинства! Мысли заново закружились вокруг этой темы: вот деда, например, расстреляли в 1937-м за участие в кадетско-монархическом союзе, а потом выдали справку с печатью: «Реабилитирован из-за отсутствия события преступления». Бабушке потом выделили по этой справке эту маленькую квартиру, но в городе…
Тома помнит тот субботний вечер на лавочке у научной библиотеки университета. Она тогда спросила Валеру: «Что означает содержание этой справки?» Уманов учился на юридическом факультете и ответил просто: «Значит, и не было никакого союза, следовательно, и состава преступления, а это означает, что твой дедушка ни в чем не виновен».
Екатерина Ивановна лежала с закрытыми глазами, прижав впалую щеку к изогнутой кисти. Внучка возилась на кухне и периодически выглядывала, следя за состоянием бабушки. Та, похоже, спала. Убрав посуду и прокипяченный футляр со шприцами, девушка подсела к столу, достав из пластмассового «дипломата» общую тетрадь и начала перечитывать наброски к дипломной работе, которые так взбудоражили профессора Варенцова: «Объектом репрессий во время коллективизации должна была стать не национальная, а социальная группа, независимо от географических или региональных границ. Главная причина коллективизации, в первую очередь, заключалась в стремлении высшей номенклатуры ВКП(б) во главе со Сталиным ликвидировать потенциальную опасность со стороны свободного крестьянина-производителя и создать систему государственной эксплуатации трудоспособного населения — фактически, государственного рабства — ради сохранения своего господствующего положения в России, завоеванной в годы Гражданской войны».
— Тамара! — Екатерина Ивановна громко позвала из комнаты. Стремглав девушка оказалась у изголовья старушки. Её глаза были широко открыты, платок с головы упал, и седые пряди разметались по подушке. — Девочка, моя, — словно прочитав мысли внучки, начала говорить старушка быстро и порой сбиваясь, как обычно после укола: — Отец, другие советские каторжане раскорчевывали и осушали для земледелия болота, взамен их морили голодом. По прошествии стольких лет я понимаю, Сталин был далеко, а эти опричники партии здесь, рядом, ежечасно. Лучшие чекисты, конечно, были в столицах и наверняка знали обстановку в тайге только по сводкам, отчетам местных Шариковых!