– На полчаса. В 6-00.
– Тогда, Саня, до связи и до встречи?
– До встречи!
Офицеры пожали друг другу руки, и Шепель ушел. Тимохин, сложив документы в сейф, также направился в свой коттедж, передав дежурному по части приказ на утро воскресенья подготовить два автомобиля.
Загородная резиденция начальника
Главного управления по борьбе с терроризмом.
15-30.
Феофанов вошел в камеру подвала секретного особняка, когда его заместитель генерал-майор Потапов составлял какие-то документы. Напротив него за столом сидел уже бывший – пока лишь для узкого круга лиц – генерал Эдуард Максимович Кардопольский. Он смотрел в сторону полуподвального зарешеченного окна. При появлении начальника Управления повернул голову.
– Вот, Сергей Леонидович, – доложил Потапов, – составляем официальное согласие господина Кардопольского на дальнейшее – надеюсь, эффективное – сотрудничество.
– А он, – Феофанов брезгливо взглянул на предателя, – обо всех своих махинациях с оружием рассказал?
– Клялся, что обо всех.
– Его клятвам веры нет. Он присяге изменил, честь офицера разменял на долларовые купюры... Где протокол первого допроса?
– Здесь.
– Дай-ка мне его, Владимир Дмитриевич, – попросил начальник Управления.
Потапов передал Феофанову протокол допроса «оборотня». Тот присел на стоявшую здесь же кровать, привинченную к бетонному полу, прочитал документ. Посмотрел на Кардопольского:
– И как только у тебя, российского генерала, принимавшего участие в боевых действиях в Афганистане, награжденного двумя орденами, только совесть позволила на оружии, на смерти людей делать деньги?.. Ну, о совести в данном случае говорить, видно, не следует, но что-то от бывшего боевого офицера в тебе должно же было остаться! Или все продал, до конца?
– Вы счастливые люди, господа руководители спецслужбы, – скривился Кардопольский. – Вам не понять, как затягивают деньги. Как страсть наживы пожирает тебя, словно болотная топь. И вырваться из крепких объятий этой страсти невозможно. Это... это хуже наркомании. Наркомана еще можно остановить, притушить болезнь. А человека, попавшего под власть денег, не остановить ничем.
– Скажи мне, Кардопольский, сколько ты похитил у государства денег? Скажи так, для интереса, не для протокола.
– Много, генерал...
– Это не ответ!
– Около сотни миллионов долларов.
– Неплохо! А объясни мне, зачем тебе столько денег? Должность у тебя высокая, две квартиры в Москве – в центре, полученные от Министерства обороны, сейчас твоя собственность; дача под Москвой, трехэтажный особняк на берегу озера с обслугой, охраной... Молодая, лет на тридцать моложе, жена, на которую ты оформил усадьбу в Испании и Италии... Огромные суммы на разных счетах... Зачем тебе все это, по сути, одному? Детей у тебя нет, жен меняешь как перчатки... Для чего все это богатство? Для того, чтобы просто было?
– Вам этого не понять, – вздохнул Кардопольский.
– Потому и спрашиваю, что действительно не понимаю. Содержание генерала позволило бы нормально жить.
– Разве это жизнь?
– Похоже, ты решил все свое богатство в могилу забрать?
При слове «могила» продажный генерал вздрогнул:
– Мы договорились о сотрудничестве.
– А при чем здесь сотрудничество? – не понял Феофанов хода мысли оппонента. Потом, догадавшись, усмехнулся: – Так ты о смерти подумал? Вернее, о том, что мы в любом случае уберем тебя, как только надобность в тебе отпадет?
– А разве это не так?
– Я имел в виду естественную смерть, хотя ты за дела свои мерзкие вполне заслужил пулю в лоб... – Феофанов повернулся к Потапову: – Тебе еще долго канцелярщиной заниматься?
– Все, закончил. – Потапов пододвинул лист бумаги Кардопольскому: – Ознакомьтесь и распишитесь.
Бывший генерал поставил размашистую подпись.
Феофанов пересел на стул:
– А теперь перейдем к главному. Каким образом тебе удалось перебросить модернизированные «Иглы» в Пакистан? Минуя таможенников, пограничников...
– Я уже говорил, что работал не один. Одному невозможно продавать оружие.
– Я в курсе, с тобой работали Аладьев и узбекский торговец Рашидов.
– Аладьев, как вам известно, занимает высокий пост в государственном комитете по экспорту вооружения. И это он напрямую связан с Юлдашем Рашидовым; ну, а тот – с приближенными к Омару, руководителю «Талибана», Абдуллой Темирзаем и Али Чаранди. Мое дело было списывать оружие, боеприпасы, остальное делали Аладьев и Рашидов.
– Только ли списывать? – спросил Феофанов. – А как насчет транспортного «Ил-76»?
– Это мелочь. Экипаж был полностью подчинен мне, так что отправить его я мог куда угодно.