– А теперь позволь мне сделать то, что могу сделать для нее я. – Ева говорила ласково, но твердо, так, как говорила с любым пострадавшим. Ей хотелось обнять его, прижаться щекой к его щеке, а вместо этого она локтем прижимала его кадык. – Ты не должен ничего трогать на месте преступления. Тебе надо отсюда выйти.
Рорк с трудом отдышался, сфокусировал взгляд.
– Он оставил табуретку. Поставил ее так, чтобы она касалась ее кончиками туфель. Она была жива, пока у нее хватало сил опираться на табуретку! Она, наверное, задыхалась, сердце выпрыгивало из груди, но, пока она сохраняла равновесие, она жила. Должно быть, она старалась изо всех сил…
Ева отвела локоть, положила руки ему на плечи.
– Твоей вины здесь нет.
Рорк отвернулся и заставил себя снова взглянуть на Дженни.
– Когда-то мы любили друг друга, – сказал он чуть слышно. – По-своему… Мы не задумывались о будущем, а просто делились тем, что нам обоим было нужно. Я не буду ее трогать. И тебе мешать не буду.
Ева отступила, он шагнул к двери и сказал, не глядя на нее:
– В живых я его не оставлю. Ты его найдешь или я, но в живых я его не оставлю.
– Рорк!
Он молча покачал головой. Их взгляды встретились, и в его глазах Ева прочла приговор, не подлежавший обжалованию. Потом он быстро вышел, прикрыв за собой дверь.
Пообещав себе, что поговорит с ним при первой же возможности, Ева на мгновение прикрыла глаза, пытаясь унять бившую ее дрожь. Потом она достала рацию, передала сообщение в диспетчерскую и позвонила Пибоди – просила принести чемоданчик со всем необходимым для досмотра.
Глава 9
Рорк вышел из здания и увидел Пибоди, которая в одной руке несла чемоданчик, а другой держала за руку мальчика. Рорк подумал, что с ее стороны это очень предусмотрительно. Мальчишка с такими плутовскими глазами вряд ли будет сидеть и ждать с четырьмя долларами в кармане, пока с ним побеседуют полицейские.
Он велел себе забыть то, что видел две минуты назад, и сосредоточиться на настоящем.
– Пибоди, у вас, я вижу, обе руки заняты.
– Ага, – вздохнула она. – Служба помощи несовершеннолетним обычно не торопится. – Она с тоской взглянула на отель. Если Ева велела принести чемоданчик, значит, там, наверху, – место преступления, которое надо обследовать. А ей вместо этого приходится работать нянькой. – Полагаю, ребенка туда вести не следует. Может быть, вы отнесете лейтенанту чемоданчик?
– Я, пожалуй, побуду с мальчиком.
Пибоди расплылась в благодарной улыбке.
– Это даже лучше! – Она буквально с рук на руки передала Рорку мальчика. – Только не потеряйте его, – предупредила она на ходу.
Рорк и мальчишка оценивающе посмотрели друг на друга.
– Учти, я бегаю быстрее, – сообщил Рорк, догадавшись о его намерениях. – Кроме того, я опытнее. – Рорк наклонился и погладил котенка. – Как его зовут?
– Соня.
– Что ж, не самый сообразительный из гномов, зато самый добродушный, – улыбнулся Рорк. – А тебя как зовут?
Мальчик удивленно посмотрел на Рорка: большинству взрослых, которых он знал, был известен только наркотик «Белоснежка».
– Кевин, – ответил он и немного успокоился, увидев, как мурлычет под рукой Рорка Соня.
– Рад с тобой познакомиться, Кевин. Я – Рорк.
Он протянул руку мальчишке, и тот, польщенный таким обращением, с достоинством подал ему свою.
– Как ты думаешь, Соня голоден?
– Наверное.
– Здесь неподалеку стоит торговка с тележкой. Прогуляемся?
– Ему нравятся соевые хот-доги. – Кевин семенил рядом с Рорком, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. Свежий синяк на пол-лица выделялся огромным ярким пятном на бледном личике.
– Единственный достойный выбор для знающего толк в еде!
– Смешно вы говорите.
– Это – лучший способ заставить людей поверить, что ты говоришь что-то ужасно важное.
Он держал мальчишку за руку, а когда они подошли к тележке, отпустил его, и Кевин радостно ринулся к прилавку, на котором были выставлены хот-доги и булочки.
– Я тебе говорила, чтобы ты здесь не ошивался! – Продавщица замахнулась на Кевина, но тот ловко увернулся и отпрыгнул в сторону. – Я мальчишкам-грязнулям не подаю! – Она схватила огромную двузубую вилку и принялась ею размахивать. – Будешь вертеться под ногами, я твою кошку на части разрублю и печенку изжарю!
– У меня есть деньги! – Кевин прижал к себе котенка, но не отступал: у него живот подводило от голода.
– Ага! Расскажи кому-нибудь еще. Иди попрошайничай в другом месте, не то опять синяк заработаешь.
Рорк шагнул к Кевину, положил руку ему на плечо и пронзил продавщицу ледяным взглядом.
– Ты решил, что будешь есть, Кевин?
– Она сказала, что Сонину печенку поджарит!
– Это я пошутила. – Торговка улыбнулась во весь рот, продемонстрировав зубы, не только давно не леченные, но и давно не чищенные. – У меня для здешних мальчишек всегда найдется веселое словцо и пара сандвичей.
– О, полагаю, вы – обыкновенная фея. Дайте-ка нам штук шесть хот-догов, три пакетика картошки, пару фруктовых кебабов, пачку печенья и… Что ты будешь пить, Кевин?
– Апельсиновую газировку, – пробормотал Кевин, у которого в предвкушении пира закружилась голова.
– Две банки. Да, и шоколадные палочки.
– Да, сэр, сейчас, сэр, – засуетилась продавщица, а Кевин стоял и, широко раскрыв рот, смотрел на Рорка.
– Хочешь что-нибудь еще? – спросил Рорк, доставая из кармана мелочь.
Кевин покачал головой. Он никогда не видел столько еды сразу. Соня, почуяв ароматный запах, бешено замяукал.