Она разрыдалась уже по-настоящему, по-бабьи... Слезы струились по лицу, ставшему почему-то очень молодым, но и очень несчастным.
Грязнов подавленно молчал. Вера выплакалась, подняла на него глаза в опухших веках.
— Почему вы не рассказали всего этого сразу? При первом допросе? — спросил Вячеслав Иванович.
— Потому что я защищала своего ребенка, неужели непонятно? Новгородскому уже не поможешь. Да, честно говоря, собаке — собачья смерть! Я думала, его убил кто-то из «голубых». И картины прихватил заодно. Но если бы я все рассказала, вы начали бы допрашивать Костю! А это невозможно! Я этого не позволю! — она опять закричала, и осеклась, и посмотрела на Грязнова раненой птицей, и тихо добавила: — Вы ведь не тронете моего мальчика, да? Вы не сможете этого сделать...
— Успокойтесь, Вера Павловна. Я вам обещаю, никаких допросов не будет. Занимайтесь сыном и ни о чем больше не думайте. Я сейчас вызову машину и вас отвезут домой, хорошо? — глухо проговорил Вячеслав Иванович.
Вера молча кивнула.
Глава тридцать вторая ЯБЛОНИ В ЦВЕТУ
15 марта 2000 года
Дорогой Сереженька!
Какая у нас радость! Митька почти студент! Представляешь, поступил в свой университет с первой же олимпиады! Еще три месяца учиться в школе, а он уже зачислен в вуз! Ура, ура!! Как жаль, что ты не дожил до этих дней, не можешь порадоваться вместе с нами. А мы все счастливы: твоя теща закармливает внуков
вкусностями, Севка прислал телеграмму со своей границы, поздравил племянника. Он ведь скоро демобилизуется. И что будет делать дальше? Ладно, найдет себе применение. Что-то у меня мысли разбегаются, как тараканы. Ты всегда ругал меня за то, что перескакиваю с одного на другое, помнишь?
Лучше я тебе расскажу побольше о Мите. Он в начале учебного года так пугал меня! По математике сплошные двойки, представляешь? Это в выпускном классе! А потом как-то взялся за ум. Правда, опять пришлось позаниматься с Юрием Максимовичем. Теперь уж Митька сам к нему ходил. Все-таки Юрий Максимыч очень деликатный человек: понимал, что вводит меня в лишние расходы — обеды, ужины, — и перенес занятия с Митей на свою территорию. Митька, правда, всю осень и зиму бродил угрюмый, неразговорчивый. Прямо весь в себе. Я думаю, он очень боялся, что не поступит. Сейчас, когда стало известно о зачислении, немного повеселел. А Санечка весь год ходил на подготовительные курсы в Митькин лицей, как раз в группу Юрия Максимовича. И влюбился в Максимыча, как Митька когда-то. В мае будет поступать туда. Надеюсь, поступит. Как здорово, что у них с Митькой такой учитель! Тебе бы он тоже очень понравился, честно. И мне он нравится.
Если честно, я была бы не против видеть его постоянно в нашем маленьком сумасшедшем доме. Но он очень самодостаточен. Увы!
Марина раскрыла дневник наугад и попала как раз на эту запись, сделанную в марте. А теперь уже конец мая. Вовсю цветут яблони.
Девятого мая приходил Юрий Максимович. Захо-
тел познакомиться с Марининой мамой. Это было настолько неожиданно, что Марина перепугалась и чуть было не отказалась, придумав на ходу поездку на дачу. Но мама расхворалась, никуда не захотела ехать и, как нарочно, напросилась в гости. Пришлось перезванивать Максимычу и приглашать. А то могло получиться очень неловко: Марина патологически не умела врать. И наверняка потом проговорилась бы, что девятого мая была дома.
Опять огорчил Митька, удравший из дома еще поутру, едва узнав о визите бабушки и своего учителя. Наговорил с три короба: встреча класса, катание на лодках... И ушел, как Марина ни уговаривала его остаться.
Знакомство произошло в той самой напряженной обстановке, которую так умела создавать Маринина мама. Все чувствовали себя скованно под ее пристальным взглядом, просвечивающем, как рентген. Юрий Максимович был главной мишенью артобстрела. Но нужно отдать ему должное: терпеливо и учтиво отбивал стрелы противника.