— Наталья Ивановна, это к вам! — Таня выдвинула вперед Турецкого, который был мгновенно и внимательно изучен присутствующими.
— Александр Борисович Турецкий, — представился Саша.
— О, какие люди! — оценила внешние данные «важняка» одна из женщин.
Сейчас добавят «и без охраны», усмехнулся про себя Александр.
— И без охраны! — тут же вставила вторая.
— Наташ, ты где будешь-то? Что Глебову сказать? — поинтересовался кто-то из мужчин.
Наташа не ответила, настороженно посмотрела на Турецкого:
— Только что Тамара Викторовна звонила, сказала, что вы хотите со мной поговорить?
— Это правда, хочу, — обаятельно улыбнулся Турецкий.
— Только не здесь, хорошо? Наш рабочий день уже закончен. А мы всегда уходим с работы все вместе. Пойдемте, Александр Борисович! Ребята, закроете, да?
— Наташ, ты где будешь-то? — повторил все тот же мужчина.
— Да не волнуйтесь вы за меня! Александр Борисович — не людоед, правда? Ну, до завтра, ребята!
Наталья Ивановна подхватила Сашу под руку и буквально вытащила на улицу.
— И где же мы будем разговаривать? — слегка растерялся от такого напора Турецкий.
— Где хотите. Хотите, пойдем ко мне домой?
— А ваш муж не будет против?
— Мой муж — прекрасный человек. Он всегда и во всем со мной «за» и никогда не «против».
— Это далеко? Ваш дом?
— Ну... около получаса пешком. Прогуляетесь.
Они как раз проходили мимо Сашиной гостиницы.
— Знаете, Наталья Ивановна, а можно я приглашу вас в ресторан? Это рядом. А потом вызовем такси. За мой счет, — поспешно добавил он.
— Это излишне. Я позвоню мужу, и он за мной заедет. Если вам удобнее в ресторане, пожалуйста!
Глава тридцать четвертая ИСТИНА В ВИНЕ
Да, ему было удобнее в ресторане. Впрочем, ему было бы удобно побеседовать с Натальей Ивановной и на ее рабочем месте, но оттуда Глебова выставила его с непонятной и даже неучтивой настойчивостью. Идти же к ней домой Турецкий не хотел потому, что предстоящий разговор не был подкреплен никакими фактами с его стороны. Вся информация, уличающая Наталью Ивановну в преступном деянии (выражаясь языком протоколов), носила неофициальный характер. И она могла бы его попросту выставить, если бы ей не понравился ход и тон их беседы. Конечно, то, что Наталья Ивановна причастна к хищению полотен, — это весьма гипотетическое предположение. Глебова ему понравилась. Кроме того, и это более существенно, ему понравилось, что ее завуалированно, но страстно защищал бывший начальник, Виталий Ярославович. Но все это лишь впечатления, не более того. Так что лучше изучать противника — или партнера? — этого он и сам еще не знал, на нейтральной территории. Турецкий не оценил лишь одного: того, что в маленьких городках нейтральных территорий не бывает.
Они вошли в зал ресторана, где было достаточно людно, несмотря на раннее еще для вечерних мероприятий время: часы показывали начало седьмого. Пока Турецкий вел свою спутницу к столику, ее то и дело окликали, приглашали присесть, спрашивали о муже, поглядывая на Александра благожелательным, но чуть настороженным взглядом, который он расшифровал так: «Она наша, и мы ее любим. Ты ее гость, мы тебе рады. Но не дай тебе Бог ее обидеть!»
Короче, Турецкий чувствовал себя иноземцем в большой чужой стае.
— Что делать, это провинция, — улыбнулась На- гаша, словно прочитав его мысли. — Я забыла вас предупредить, что меня здесь все знают и многие, надеюсь, любят. Так что нам с вами обеспечено пристальное внимание присутствующих. Впрочем, оно весьма ненавязчиво, так что не пугайтесь!
Турецкий усадил свою даму, сел напротив, разглядывая карту меню. Глебова тут же достала из сумки пачку сигарет.
— Извините, я курю, как извозчик. Вредная, но любимая привычка.
— Я и сам не без греха, — откликнулся Саша, выложив на стол свою пачку, и, щелкнув зажигалкой, дал даме прикурить. — Будем считать, что обменялись верительными грамотами, — улыбнулся он.
— Это вы сказали, — чуть отстраненно произнесла Наталья.
«То есть я пока с тобой, московским прощелыгой, ничем не обменивалась» — так расшифровал Александр ее слова. И рассердился. Тем не менее весело произнес: