Одетый только в пижаму, он стоял перед неожиданными ночными гостями.
— Извини, отец, — сказал подполковник.
— Не за что. Старики рано встают, я не спал… У меня где-то есть теплая охотничья куртка и вполне приличные сапоги.
— Зря это вы, — устало сказал подполковнику Шумский.
— Я не видел другого выхода…
А на 198-м километре автострады, у шлагбаума полицейского контрольного пункта, проверяли документы пассажиров и водителей.
Возле будки стоял полицейский «Адлер». Через освещенное окно будки было видно, как начальник пункта распекал какого-то толстяка, а тот униженно о чем-то просил.
Машина Гелены была второй от шлагбаума. За ней пристроился «Мерседес» Карасева.
Полицейский подошел к «Фольксвагену».
— Ваши документы… — Взглянул на водительские права и потребовал: — Удостоверение личности, пожалуйста…
Гелена подтянула поближе сумку, в которой лежали документы и граната, а удостоверение вынула из дамской сумочки.
— Выйдите, пожалуйста, из машины, — сказал полицейский, повернулся к будке и замахал начальнику пункта.
Гелена в зеркало увидела, что Карасев коротко махнул рукой, словно разгоняя дым от сигареты.
Машина Гелены вдруг резко рванулась вперед и проскочила под шлагбаумом. Полицейский выхватил пистолет, несколько раз выстрелил в снежную муть и кинулся к «Адлеру».
Карасев тоже тронул машину с места. «Адлер» врезался в бок «Мерседесу», помял ему крыло и разбил себе фары.
Подбежал начальник пункта.
— В чем дело?
— В «Фольксвагене» — женщина, за которую назначено пять тысяч марок! — истерично визжал полицейский. — А этот подставил мне свой катафалк!
— Я видел, что она удирала, и хотел вам помочь… — оправдывался Карасев.
— Садитесь в его машину, Мюллер! Догоните ее! Я позвоню в Плауэн. — Начальник кинулся к будке, а полицейский сел в «Мерседес». Но Карасев и не думал ехать.
— Вы что, издеваетесь, господин майор?
— Поднимите шлагбаум, — спокойно сказал Карасев.
Полицейский нервничал, вглядываясь в туман. Неожиданно из-за поворота автострады показалась пара ярких фар. Машина шла прямо в лоб «Мерседесу». Карасев прижался к обочине.
— Это наши из Плауэна, — объяснил полицейский.
К остановившейся машине Карасева подбежали двое в кожаных пальто, с автоматами.
— Кто такие? Документы!
— Блюм! Это я, Мюллер! — сказал полицейский. — Мы преследуем женщину…
— Они преследуют, — усмехнулся один из подбежавших. — Ее здесь и в помине не было.
— Значит, свернула на двести восьмом километре.
— Или на двести десятом. Следуйте за нами!
Карасев закурил и неторопливо развернул «Мерседес».
На горном серпантине шоссе Карасев увидел высоко над лесом свет фар, уходящий все выше и выше. Это был, несомненно, «Фольксваген» Гелены. Полицейские, видимо, тоже засекли ее и прибавили скорость. На крутых поворотах визжала резина. Машину заносило, но опытный водитель вновь выравнивал ее и продолжал упорно взбираться вверх. Набирая скорость, полицейские нагоняли маленький «Фольксваген»…
Карасев до отказа выжал акселератор и нагнал полицейскую машину. Вцепившись взглядом в огоньки стоп-сигналов, он неотступно следовал за ней и, выбрав удобный момент, пошел на обгон слева, прижимая полицейскую машину к пропасти.
Резкий поворот руля, удар — но водитель полицейской машины удержал ее на шоссе. Пассажир Карасева стукнулся головой о стойку и сник…
Карасев шел вплотную за полицейскими. Раза два он попытался выбить их машину с шоссе, но водитель неизменно уходил от удара. Раздались выстрелы, Карасева ранило в плечо.
Наконец ему удалось на повороте врезаться в багажник полицейской машины. Ее развернуло, и вторым ударом Карасев сбросил машину с шоссе. Однако и «Мерседес» швырнуло в сторону, ударило о скалу. Карасев едва успел выпрыгнуть, как машина вспыхнула…
Гелена, следившая в зеркало за погоней, резко затормозила машину и, развернувшись, помчалась назад.
Карасева она нашла в снегу под скалой. Он попытался подняться, но застонал от боли. Гелена склонилась над ним.
— Что я тебе говорил? — спросил Карасев сквозь зубы. — Все будет хорошо.
— Молчи, — сказала она и потащила его к «Фольксвагену».
Гелена вела машину по горной дороге.
— Ну как ты? — повернулась она к Карасеву.
— Ленка… Спой мне…
Гелена запела простую народную песенку, которую любят в карпатских селах. Карасев закрыл глаза…
Ранним утром сына подполковника Бютцова Иоганна разбудили выстрелы. Мальчик вскочил с кровати и как был — босиком и в рубашке — бросился вниз…
В холле он увернулся от деда, проскочил на кухню и оттуда — в гараж, на выстрелы…
И он увидел: на полу, неестественно вывернувшись, лежал эсэсовец… и еще один, и еще… И Шумский в луже крови возле пробитой пулями машины… Потом он увидел отца… Двое эсэсовцев волокли подполковника за ноги. Китель задрался на голову, и по бетону тянулся бледно-розовый след…
Иоганн рванулся к отцу, но рука группенфюрера Вольфа вцепилась ему в плечо.
Весна разлилась цветением садов в долине.
По горной дороге — той самой, по которой гнались за Геленой гестаповцы, — медленно движется колонна крытых грузовиков, растянувшаяся на многие километры. В кузовах — ящики с оборудованием, солдаты и заключенные под охраной. На прицепах — крытые брезентом ракеты, орудия и минометы. На некоторых грузовиках брезент снят и над кабинами торчат стволы зенитных пулеметов.
Впереди колонны — бронетранспортер. За ним — две легковые машины. В одной из них — генерал-полковник фон Хорн с офицерами штаба, в другой — группенфюрер Вольф с эсэсовцами.
Натужно ревут моторы.
С хорошо укрытого в скалах командного пункта Млынский рассматривает в бинокль приближающуюся колонну. Вот первые машины выползают из-за поворота и упираются в каменный завал.
Млынский поворачивается к радистке.
— Катя, передай Бондаренко: пора…
— Есть! — Катя застучала ключом.
И тут же внизу, на горе, раздался взрыв. Взлетели в воздух камни и железо — мост через горную речку позади колонны перестал существовать.
— Добре. Вызывай самолеты. — Млынский расправил под ремнем гимнастерку, натянул поглубже фуражку. — Ну, пошли, Ерофеич?
— Пошли потихонечку, — кивнул сержант, забрасывая на плечо автомат.
Млынский стал спускаться вниз к дороге, мимо залегших за камнями бойцов, чьи автоматы, противотанковые ружья и огнеметы были нацелены на колонну.
Фон Хорн молча наблюдал из машины, как не таясь, в открытую направлялись к дороге два человека в советской военной форме.
— Ну вот и все, — сказал офицер, сидевший рядом с шофером.
— Где мы находимся? — спросил второй.
— Недалеко от города Югендштадта, — сказал первый.
К машине подошел группенфюрер Вольф. Фон Хори приспустил стекло.
— Это не американцы, — сказал эсэсовец.
— Вижу.
— Что вы намерены предпринять, господин командующий?
— Этот вопрос я мог бы задать и вам, группенфюрер. Вы же отвечаете за охрану колонны.
— Их тут не может быть много. Надо вступить с ними в переговоры, выиграть время, а я немедленно вызову подкрепление.
— Это было бы неплохо.
— Я отдам приказ подготовить к взрыву спецмашины с компонентами атомного оружия.
— Тоже разумно, Вольф. Действуйте!
Вольф покосился на приближающихся Млынского и Ерофеева и отошел от машины.
Навстречу Млынскому вышел офицер, сидевший рядом с шофером. Отдав честь, сказал:
— Полковник Берг. С кем имею честь, и что вам угодно?