И вот я здесь, меньше, чем месяц на свободе, сплю без Айс. И эту ловушку я сделала сама, своей собственной хитростью.
"Поздравляю, Ангел! Ты только что выиграла приз "Идиот Года". Где ты собираешься это отпраздновать?"
Да уж, явно не в Диснейленде.
Я вздохнула снова, мое мятежное воображение щедро снабжало меня картинками, где мы с Айс поступили, как хотела она, и в этот самый момент спали в нашей палатке. Спали в одном спальном мешке, чтобы было теплее.
А может быть, делали бы что-нибудь еще, чтобы согреться.
Я застонала и опять перевернулась, снова вдарив по подушке, и, как если бы она была не просто мешком, набитым перьями, а могла бы дать мне сдачу, навалилась на нее.
Отлично. Просто здорово.
Именно тогда я услышала слабый скрип моей двери, чуть приоткрывшейся. На занавес окна пал ломаный луч приглушенного света.
Свет пропал сразу же, как дверь тихонько закрылась, снова оставив меня в темноте.
Но не одну.
Мои инстинкты, хорошо отточенные в тюрьме, подсказывали мне, что в комнате есть кто-то еще. Я автоматически напряглась, руки сжали одеяла, покрывавшие меня. Мои уши могли уловить малейший звук, даже легкое дыхание, но в комнате было тихо. Я почувствовала, как мое сердце забилось со страшной силой, хоть я и понимала, что бояться нечего. Это не Болото. Это не Питсбург. Это был обычный загородный дом, посреди лесной глуши, довольно далеко от всех, кто хотел бы причинить мне вред.
Во всяком случае, я надеялась на это.
- Покажись, я знаю, что ты здесь, - мой голос поразил меня своей настойчивостью.
Тишина. Так тихо, что кажется слышно, как пульсирует по венам кровь. Я открыла глаза шире, пытаясь уловить хоть какой-то отсвет, и чуть не упала в обморок, когда всего в нескольких дюймах от меня не прозвучало такое громкое (из-за моих обострившихся ощущений):
- Подвинься. Разлеглась тут.
Это был самый чудесно-ужасный испуг в моей жизни, я улыбнулась, как ребенок, подвинулась к стене, освобождая место для большого тела моей возлюбленной, и затем нырнула в раскрытые объятья, с удовольствием думая о том, что мои молитвы были услышаны.
- Ты даже не представляешь, как я рада тебя видеть, - сказала я, прижимаясь к ее великолепной обнаженной груди. Я запнулась. - Ну, не столько видеть тебя. М-м-м... Но чувствовать тебя. Вдыхать твой запах. Прикасаться к тебе...
Айс слегка кашлянула, прервав мои излияния. Я подняла голову к тому месту, где должно было быть ее лицо.
- Да?
- Скорее всего, будет лучше, если мы не будем заниматься этим прямо сейчас.
- Это почему? - спросила я, зная, что похожа сейчас на ребенка, которого оторвали от его любимой игрушки.
- Дай-ка, намекну, - в ее голосе сквозила улыбка. - Она такая высокая, с седыми волосами, и перед сном, наверняка, слушает приятные мелодии, так что у нее будет кое-что новенькое, что она сможет порассказать своему кругу за шитьем утром.
- О-о-о...
Черт возьми! Перехитрила.
- Ну, хорошо, - попробовала я, - мы можем вести себя очень тихо.
Она тихонько фыркнула.
- Это было бы здорово. Если бы было возможным. Но те, которых мы знаем, так не могут.
- Эй! - я и не знала, обеспокоится мне или возмутиться.
Она прижала меня к себе, а затем ослабила свои объятья.
- Ты можешь быть тихой, как церковная мышь, Ангел, но у нас все равно еще есть проблема.
- Да? И какая?
Я почувствовала, как напряглись мышцы ее живота, затем она несколько раз подпрыгнула на матраце. Комната наполнилась звуками протеста: скрипом и писком пружин.
- Ух, - сказала я, - вот это паршиво.
- Ага, - ответила она, словно усмехаясь, - у меня-то с этим проблем не будет. В конец концов, это твоя комната.
Она подпрыгнула снова, медленно, ритмично, затем быстрее, а я от смущения была готова провалиться на другой этаж. Положив руку ей на живот, я придавила ее к постели.
- Остановись. Пожалуйста, остановись.
Клик. Клик, скрипела кровать.
- Ну, пожалуйста?
Клик. Клик. Клик.
- Айс!
Тишина.
Абсолютная, благословенная тишина.