Она не ответила. Только пристально посмотрела на качающиеся сосны, укрывающие дорогу, ведущую от дома.
Я положил руку на ее предплечье, почувствовав железо напряженных мускулов, дремлющих там.
- Айс, пожалуйста, поговори со мной. У меня все внутри свело. Чтобы это ни было, мне нужно знать. Может быть, я могу помочь.
Она, наконец, отвернулась от окна с печальной улыбкой на лице.
- Ты не можешь помочь в этом, Ангел.
Ее глаза были ясными и бесцветными от боли.
Я мягко потянула ее сильную руку, освобождая от подоконника, и приложила к своей груди, рядом с быстро бьющимся сердцем.
- Пожалуйста, Айс. Поговори со мной. Что угодно, даже наихудшие новости, лучше, чем эта неизвестность.
Мне казалось, я вижу круговорот мыслей за ее странно бесцветными глазами, и затаила дыхание, когда они пришли к окончательному решению.
- Кавалло вышел.
Какие бы страхи мне не представлялись, но, только не это.
- Что???
- Он вышел. Его адвокат настоял на амнистии.
Я смотрела на нее, онемев.
- Но..., - наконец мне удалось выдавить из себя хоть что-то: - Я думала, что он мертв. По новостям говорили ...
- Очевидно, солгали. Или они просто не знали правды об истинном положении дел. По Кавалло стреляли люди Сальватора. Он просто не был убит.
- Тогда почему...
- Я думаю, подмазали. Похоже, они хотели заключать с ним сделку после того, как вытащили этого осла из огня. Хотя, по-видимому, он в какой-то момент облажался, и они запрятали его за решетку.
- А что случилось потом? - спросила я, пытаясь прояснить для себя эту ситуацию.
Я опять с болью вспомнила, что Айс находится на свободе на не совсем легальных условиях, я могла предположить что угодно, но только не это. Кроме полиции за ней теперь охотится еще и мафия. Господи Иисусе.
- Бумаги, которые я подбросила в его машину. По большей части, именно на них было построено обвинение. В апелляции они обернули это, как "незаконный обыск и арест'" Без этих документов обвинение развалилось. И поскольку их подбросила я... - Она пожала плечами: - Да, дерьмо полное...
- Боже, черт возьми! Откуда ты узнала это?
- Андре. По моей просьбе он следил за событиями. Позвонил, как только узнал.
Я пристально посмотрела на нее и у меня сложилось стойкое ощущение, что рассказ еще не окончен.
- Что-то еще?
После долгого молчания, она, наконец, кивнула и продолжила, облизав пересохшие губы:
- Кавалло проболтался. Он жаждет крови. Моей. И его ничто не остановит. Андре передал, что Кавалло пошел по нашему следу. Но в конце допустил какую-то ошибку и сбился, хотя я не думаю, что у него хватит мозгов искать меня за границей. Пока.
Она забрала у меня свою руку и опять отвернулась к окну. Ее сильный кулак с грохотом опустился на подоконник.
- Я знала, что нужно было воспользоваться шансом и прибить этого ублюдка. - Она схватила себя руками за волосы и усмехнулась: - Должно быть, я сошла с ума.
- Айс, ты не сумасшедшая. Ты поступила правильно.
Она резко обернулась ко мне. Ее прищуренные глаза пылали огнем
- Для кого? Для кого, Ангел? Для тебя? Меня?
- Для нас! - крикнула я, затем быстро перешла на более тихий разговор, осознавая то, что мы были не совсем одни: - Твои мечты. Помнишь?
- Те мечты мертвы. Нельзя было мне вообще прислушиваться к ним.
Я задохнулась, потом отошла прочь. Ее неосмотрительные слова причинили мне невыносимую боль.
- Ты действительно так думаешь?
Ее глаза, как и голос, смягчились
- Ангел, я - убийца. Это то, кто я есть. Это то, благодаря чему мне удавалось оставаться живой все эти годы. Мне приходилось быть более жесткой, чем все, кто окружали меня. И стоило мне пойти против своей натуры, как произошло это. - Она снова печально улыбнулась, разбивая мое сердце на мелкие кусочки. - Нельзя мне было жить такой жизнью, Ангел. Я не заслуживаю спокойного существования. Я не заслуживаю любви.
Она замолчала, как будто взвешивая свои слова.
- Было глупо с моей стороны поверить, что смогу стать тем человеком, которого ты увидела во мне. Глупо и опасно.
Она снова отвернулась к окну, вглядываясь в ночь.
- И теперь я тащу тебя за собой вниз. Я совершила то, что обещала себе никогда не делать.
Ее ровное дыхание осело на окне мистическим белым рисунком. Лицо приняло столь знакомое мне каменное выражение. Внутри меня что-то екнуло.
Она заговорила мягким, смертельно опасным голосом
- Он хочет поиграть? Отлично. Поиграем.