Он сверкнул улыбкой, которую Эбби училась ненавидеть лишь по той причине, что она смягчала черты его лица и делала просто неотразимым.
– И?.. – спросила она, когда он замолчал.
Сандаун почесал затылок.
– Ну, оперу и иностранные фильмы, особенно французские.
Она фыркнула.
– Невозможно.
– Если хочешь, я могу показать тебе мой членский билет Оперной гильдии. Я был владельцем абонемента несколько десятилетий.
Все это застало ее врасплох, фактически сразив наповал. Эбби не могла вообразить такого большого и опасного мужчину в театральном кресле.
– Черт, я даже играю на фиддле[31].
– Ты имеешь в виду скрипку.
– И на ней тоже, но мои любимые композиторы – Моцарт и Григ. Как же я люблю под них расслабиться после напряженной ночной работы.
В глубине сознания у нее сохранились смутные воспоминания, как он играл Вагнера на ее игрушечном рояле и рисовал ключи.
– Ты научил меня простеньким мелодиям.
– Да.
Мысль, что такой огромный и накаченный мужчина мог справиться с таким изящным инструментом казалась столь нелепой и все же...
«Почему я не могу вспомнить больше?»
Сандаун открыл для нее дверь. Эбигейл подошла к кровати и замерла. Вместо того, чтобы оставить ее одну, Джесс вытащил одеяло и подушку из шкафа и постелил на полу.
– Что ты делаешь? – спросила она, боясь очевидного ответа.
– Мы разгромили мою комнату, забыла? Я не хочу спать с большой дыркой над головой. На голову может упасть штукатурка или что-то еще и напугать меня, что я закричу как девчонка и унижу себя. А мне такого определенно не хочется, когда в доме Саша. Он будет смеяться надо мной до скончания веков, и мне придется снять с него шкуру.
Эбигейл начала протестовать, но, честно говоря, была рада, что он здесь. На всякий случай. После всего произошедшего ее нервы явно на пределе.
«Ты должна бежать от него или, по крайней мере, попытаются убить».
Возможно. Но если койоты действительно преследовали ее, ей совсем не хотелось привести их к приемной семье. Ханна и Курт - все, что у нее осталось. И хотя Апполиты были хороши, Эбигейл сомневалась, что их хватит, чтобы противостоять оборотням. Не говоря о том, что Чу Ко Ла Та прав: она вымотана до такой степени, о которой раньше и не подозревала. Ей нужен отдых. По крайней мере, на пару часиков.
Тогда она может попытаться сбежать.
Сняв обувь, Эбби распустила «конский хвост», забралась в кровать и прежде чем успела подуматься, посмотрела на место, где на полу лежал Джесс. Она обратила внимание, что одну ногу он упер в дверь, так чтобы если ее откроют, то немедленно его разбудят. И ружье лежало всего в нескольких миллиметрах от его пальцев.
Странно... она не помнила, когда он поднял его.
«Откуда оно у него взялось?»
«Боже, я должно быть так устала, что упустила этот момент».
Выгнав эту мысль из головы, Эбигейл сменила тему:
– Тебе нужна еще одна подушка?
Он прикрыл глаза ладонью, что заставило рубашку съехать, и Эбби увидела твердый накачанный живот. О да, от такого вида у нее потекли слюнки.
– Нет, спасибо. Все нормально.
Бесспорно. Вот так лежа на полу он был великолепен.
«Я потеряла рассудок. И не могу считать его привлекательным. Он убил мою семью».
Или нет? Может быть, он говорил правду? Если Джесс действительно был хладнокровным убийцей, то почему не убил ее вместо того, чтобы везти сюда? Он мог оставить ее на ужин скорпионам и койотам.
Вместо этого сам защищал ее.
«Он – убийца. Ты видела его лицо. Ты знаешь его легенду».
Правда. Ее исследования его человеческого прошлого показали, что Сандаун Джесс Брэйди был наихудшим из людей. Подонком столь отвратительным, что даже охотники за головами и правоохранительные органы боялись его.
Но ее личный опыт с ним опроверг все.
Что, если она неправа? Она была очень мала, когда умерли ее родители. Точно ли она помнит ту ночь? Она все еще так ясно могла представить его лицо в зеркале. И все же, между человеком из ее воспоминаний и мужчиной, лежавшим на полу, была большая разница.
Почему он кажется больше теперь, чем тогда в детстве?
Хотя нужно было спать, Эбби хотела получить ответы.
Прежде чем успела остановить себя, она спросила, что беспокоило ее больше всего.
– Из-за чего ты поссорился с отцом в ночь их смерти?
Джесс молчал, так как вопрос разворошил старые воспоминания, которые резали душу. Вещи, о которых он старался не думать. То, что преследовало его на протяжении многих лет. Эти воспоминания были столь болесными для него, и Джесс мог только представить, насколько скверными они были для девочки. Будь все проклято за то, что такая крошка увидела случившееся с родителями.
Одна его часть хотела солгать но, в конце концов, он ответил искренне.
– Из-за твоей матери.
Эбигейл села и посмотрела на него.
– Что?!
Опустив руку, Джесс вздохнул из-за неизбежного признания.
– Твой па подумал, что я хочу украсть ее у него.
– А ты пытался?
– Вряд ли. Мы с ней были друзьями, не более.
– Ты лжешь, – обвинила Эбби.
Если бы только все было так просто.
– Нет, милая. Я говорю правду. Мне незачем лгать
– Почему мой отец так подумал? Ты дал ему повод?
«Потому что он был мудаком», но Джесс никогда не скажет ей об этом. Этот человек был ее отцом, и последнее чего он хотел - осквернить его память. Хотя, если честно, ее па безумно ревновал любого мужчину в возрасте старше пяти лет, появляющегося в жизни Лауры. Он считал, что каждый должен сгорать от страсти к ней; в его мирке мужчина не мог просто захотеть общаться лишь потому, что Лаура напоминала кого-то другого. Нет, и хуже всего, ревнивец обвинил ее в измене. А Лаура скорее бы предпочла умереть, чем обмануть мужа.
Поскольку Джесс не мог сказать что-то подобное, он открыл другую простую истину.
– Потому что я любил твою маму, и нет ничего в этом мире, что я не сделал бы для нее или для тебя.
Эбигейл вспомнила красивое лицо матери, и слезы обожгли глаза. Она увидела ее как прекрасного ангела с улыбкой теплее солнца. И больнее всего она помнила, какую чувствовала любовь и защищенность каждый раз, когда мама ее обнимала.
«Боже, побыть хотя бы секунду с ней...»
– Если ты был влю?..
– Не влюблен, Эбби. Но эти слова не смогло пройти сквозь толстый череп твоего папы. То, что я чувствовал к ней не было любовью. Я просто хотел сделать ее счастливой и обеспечить безопасность.
– Почему?
Джесс почувствовал, как у него начался нервный тик на лице, когда по сердцу разлилась волна боли. Лаура была идеальной физической копией Матильды. Даже в некоторых жестах. Но она не Тилли, и он знал это.
– Она напомнила мне человека, которого я знал раньше.
«Женщину, которую я любил больше всех на этой земле».
– Я не понимаю.
Это трудно было объяснить.
– Я познакомился с твоей ма вскоре после ее переезда в Рено. Она работала официанткой в ресторанчике, где я иногда ужинал.
Он не обращал внимания на посетителей, когда занял свое место в небольшой закусочной. Он смотрел в окно на мимо проходящую толпу людей, и вдруг на столе перед ним появилась чашка кофе.
– Премного благодарен, – пробормотал он, думая, что это Карла, официантка, которая всегда приносила ему кофе.
– Не за что.
Нежный незнакомый голос привлек его внимание и к лицу. Даже теперь по прошествии времени, он помнил шок, который ощутил, когда посмотрел вверх.
– С вами все в порядке? – спросила девушка.
Он пролепетал что-то, при этом наверно выглядя так же глупо, как и чувствовал себя. В течение часа он выудил у нее достаточно информации, чтоб Эд смог провести полную проверку ее данных.
Отчет ошеломил его так же, как и встреча в закусочной. Лаура оказалось правнучкой ребенка Барта, который был зачат в день, когда тот изнасиловал Матильду.
Ребенка, которого Матильда отдала на усыновление.
31
Ф