Но, в самом деле, какой у нее выбор? Могла ли она обвинять его в чтении мыслей, если Джесс не просил этого дара?
Заставив его понервничать несколько секунд, Эбби ответила:
- Так и быть. Но только потому, что ты неимоверно хорош обнаженный.
Его усмешка стала порочной.
- Я это запомню.
- Хорошо. Теперь давай оденемся, пока нас не обнаружил излишне любопытный служащий.
Джесс зацокал языком, натягивая и застегивая штаны.
- Напомни мне прикончить Койота за спешку, когда я бы предпочел поваляться с тобой обнажённым в кровати, а не бороться с осами, койотами и всем остальным дерьмом, которое бросил на нас этот засранец.
- Не волнуйся. Думаю, у нас еще найдется много причин для его убийства.
Закончив застегивать пуговицы на блузке, Эбигейл выглянула наружу. Осы по-прежнему были повсюду. Отвратительное зрелище, а их жужжание уже просто достало.
– А что мы будем делать с нашими друзьями?
Джесс не знал. Но, прежде чем смог ответить, зазвонил телефон. Сандаун выудил его из кармана и ответил на звонок.
- Ты где?
Джесс вопросительно изогнул бровь из-за сердитого тона Рэна.
- Нас поймали в ловушку осы. А где ты?
- В твоем доме с Чу Ко Ла Та. Он пытался призвать ос к покорности, как вдруг что-то произошло.
«Звучит нехорошо».
Ужас разрывал Джесса. Они не могли себе позволить в этот момент потерять древнего стража. Он единственный, кто в курсе происходящего и знает, как всё исправить. Кроме него единственным Стражем оставался Змей… а он на стороне Койота.
- Что случилось? – спросил Джесс у Рэна.
- Не знаю. У него какая-то форма комы. Я никогда не видел ничего подобного.
Сандаун поморщился. Если уже Рэн в ужасе, то это хороший повод начать волноваться. У этого человека по венам течет ледяная вода вместо крови, и он меньше всех склонен к лишней суете.
- Мы можем его разбудить?
Рэн явно терял терпение.
- Ну, знаешь, ковбой, идейка просто отменная. Черт побери, как жаль, что я не додумался до этого сам?
- Хватит сарказма. Ты уверен, что это не медитация?
- Ради нашей вековой дружбы, я не удостою вопрос ответом, которого он заслуживает.
«Да, глупый вопрос. Стоило подумать, прежде чем спрашивать. Тем не менее…»
Джесс провел рукой по лицу, пытаясь придумать какой-то план или меры по спасению Чу Ко Ла Та и избавления от насущной проблемы в виде насекомых.
- Нам нужен кто-то, способный управлять погодой. Знаешь такого?
- Я знаю. – Джесс услышал Сашу на заднем плане. – Дайте мне немного времени, и я вернусь с подмогой.
Рэн что-то приглушенно сказал Саше, а затем убрал руку с динамика, чтобы и Джесс мог слышать.
- Должен заметить, Сестричка Фортуна покинула этот город и нас заодно, и мне это совсем не нравится.
- Знаешь, не виню тебя. Я точно также не посылаю ей в благодарность розы. – Он тяжело вздохнул. – Так, есть у кого-нибудь какие-нибудь соображения или понимание относительно того, что нам необходимо сделать для Чу Ко Ла Та и как остановить Койота?
- Не совсем. Я не знаю, что еще Койот придумает. В лучшем случае он не предсказуем. В худшем – просто подонок. Загнанный в угол, он чрезмерно смертоносен и сделает все возможное для победы. Его помыслы настолько черны, что лучше не представлять, о чем он думает. В чем я уверен – мы должны попасть в Долину до рассвета.
- Знаю.
- Нет, Джесс. Не знаешь. Мы должна победить Койота, пока он не завладел магией Старого Медведя. Если справимся, то сможем удержать его от распечатывания следующего набора язв.
На словах звучит хорошо, на деле будет нелегко.
- Какова его магия? Отличается от Гризли?
Рэн вздохнул
- Тебе бы следовало больше слушать рассказы матери, мальчик. Твой недостаток образования меня оскорбляет.
Джесс взглянул на Эбигейл, которая наблюдала за ним пронзительным взглядом, свидетельствующим, что она умирает от желания узнать, о чем они говорят. И он был искренне благодарен, что она не прерывает их. Он всегда считал это грубым и раздражающим.
Джесс сосредоточился на Рэне.
- Моя мать мало говорила о своей вере и не рассказывала особо много историй.
Она слишком долго болела. В последние три года ее жизни, каждый вздох был наполнен борьбой за бесценное существование. Мама берегла силы для выживания, а не для разговоров.
– А если и рассказывала, то всегда приглушенным тоном.
Поскольку ужасно боялась, что ему причинят боль за их наследие.
«Лучше сливаться, чем выделяться, penyo. Тот, кто летит против стаи, всегда летит к вражде. Каким бы сильным не был зверь, рано или поздно он устанет от своего изнурительного путешествия.
И когда он упадет, то будет один».
Слова матери по-прежнему были с ним.
Несмотря на это, Джесс никогда не придерживался этого совета. Что в итоге доказало, насколько мудра и права оказалась мать. В конце концов, он умер в одиночестве, безмерно уставший.
Тогда и сейчас.
Джесс откашлялся.
- Так что тебе придется простить мое невежество.
- Умный человек никогда не спорит с решением матери относительно ее ребенка. Если он не хочет столкнуться с ее когтями, ведь нет ничего опасней матери, защищающей свое потомство.
С этим Джесс не мог поспорить.
- Ты, вероятно, хочешь переключить на громкую, чтобы Эбигейл тоже слышала.
- Замечательно. – Джесс включил громкую связь. – Мы слушаем.
Эбигейл нахмурилась.
- В начале времен, когда был создан Кодекс порядка, Первый Страж запер все зло, которое нашел в мире. Творения Темных, созданные с единственной целью – извести человека и причинить боль. Первый Страж знал, что человечество не достаточно сильно, чтобы противостоять тьме. Поэтому Страж изгнал все темное на Западные Земли, куда садится солнце, чтобы каждую ночь зло оставалось бессильным.
Рэн выдержал паузу.
- Но Зло всегда коварно и находчиво. Со временем оно набралось сил с Отцом Солнцем, и крошечный кусочек тьмы сбежал, чтобы найти озлобленного воина, чье сердце почернело от зависти к собственному брату. Воин принял зло в себя, и оно соблазнило его обещанием, что причинив достаточно боли другим, он станет сильным и изгонит собственную боль. Зло объяло его точно любовница, и воин воспринял безумие всем своим существом. Так началась свирепая резня, а безумец подчинял себе земли, пока не стал править ими своим кровавым кулакам.
- Дух Гризли, - тихо сказал Джесс.
Он знал эту легенду от Чу Ко Ла Та.
Рэн продолжил:
- Война привела его в царство Стража, и они бились год и один день. Их битва была настолько ожесточенной, что навсегда оставила шрамы на Матери-Земле.
Гранд-Каньон. Говорят красный цвет у него из-за крови от ран, которые эти воины нанесли друг другу во время сражений.
- В конце концов, воин допустил ошибку, и Страж смог одолеть его. Он изгнал зло из воина, но было уже слишком поздно. Они настолько облились потом и истекали кровью в тот год, что ткань платья Матери-Земли, частички песка которые несут человека в странствие по жизни, уже были насыщенны и навсегда пропитаны кровью. Стало невозможным собрать все зло и вновь отбелить платье. Последствия были не обратимы.
- Как же Страж поступил?
Джесс улыбнулся, заметив, что Эбигейл была полностью поглощена рассказом.
- Страж понял свою ошибку. Не существовало возможности удерживать зло взаперти вечно. Это чистая эссенция и подобно добру ее невозможно отвергнуть или утаить. Как день и ночь делит небо между собой, так должно добро и зло делить мир. Только тогда возможно равновесие и гармония для человека. Лишь тогда достижимо какое-то подобие мира. Страж изгнал завладевший воином Дух Гризли и запер его за Западными Вратами Земли, чтобы его ярость не навредила людям. Затем, взяв у Матери-Земли восемь сосудов, чтобы удержать язвы, которые помогли Тьме бежать, он запечатал их своими слезами, чтобы ими никогда не смог воспользоваться Гризли. Эти сосуды Первый Страж отдал четырем Стражам: Защитникам Севера, Юга, Востока и Запада. Ими стали самые сильные люди из разных уголков мира, которых могли призвать для защиты Западных Врат, чтобы те никогда не были открыты. Двое Стражей управляли Тьмой, а двое - Светом. Идеальный баланс.