Эти слова снова заставляют меня чувствовать себя заключенной. Все чувства, что я испытывала раньше, испарились.
Я смеюсь над собой за слепую веру в то, что сегодня все будет по-другому.
Такого никогда не будет. Я не должна забывать об этом.
Поэтому я кладу свои ладони на дерево и готовлюсь ко всему, что он будет делать.
- Умница, - говорит он. - Помни, о чем я тебе сказал: расслабься.
Все мои мысли, как отрезало, когда член Стоунхарта врывается в меня. Я задыхаюсь от пронзительного ощущения.
Он кладет обе руки на мои бедра. Длинный конец пояса свободно болтается где-то возле моего плеча. Я изо всех сил зажмуриваюсь от боли и делаю глубокие вдохи, чтобы развеять адреналин, который распирает меня изнутри.
- Спокойно, - Стоунхарт останавливается. - Спокойно, Лилли. Я буду двигаться медленно. Потихоньку. Готова ли ты к большему?
Я хныкаю: «нет», но он не слушает. Вместо этого, он толкается глубже.
Мучительный дюйм за дюймом. Стоунхарт вторгся в место, в котором не было никого. Я чувствую себя растянутой, разорванной надвое. Хоть он и не двигается быстро.
Единственное, что я могу сделать, это закрыть глаза и надеяться, что все закончится быстро.
- Боже, - стонет Стоунхарт. - О Боже, Лилли, я почти. Ты чувствуешь это? Я почти -, он делает последний рывок и полностью входит в меня.
- Ааа.
Он наклоняется вперед, его руки скользят по моей спине. Он поворачивает голову набок и дышит мне в ухо.
- Готова ли ты быть хорошо оттраханной?
Я издаю непонятный звук, который, я надеюсь, он воспримет за молчаливое согласие. Я не хочу делать то, что может разозлить его. Не сейчас. Не тогда, когда я так уязвима.
Он выходит из меня долгим, медленным движением.
Стискиваю зубы и тяжело дышу. Он толкается обратно.
Он пульсирует внутри меня. Из-за жгучей боли я кусаю ремень.
С каждым движением мое тело говорит мне, что я должна бороться с вторжением.
Но я не могу. Единственное, что мне под силу, так это ослабить свою боль. Глаза наполняются слезами. Каждое движение Стоунхарта становится яростнее, жестче, быстрее, я делаю все от меня зависящее, чтобы заставить свое тело расслабиться.
Затем происходит что-то неописуемое. Этот крошечный, мимолетный завиток удовольствия вновь возвращается.
Неужели мне это мерещится. Но по мере того, как Стоунхарт входит в меня, я чувствую, что удовольствие увеличивается вместе с его похотливыми стонами. Это точно исходит откуда-то изнутри. И я… Я никогда не чувствовала ничего подобного.
Боль все еще присутствует, в этом можно не сомневаться. Но где-то под ней мерцает одинокая свеча, которая делает эту боль терпимее.
Я цепляюсь за обрывки удовольствия, как тонущая женщина за спасательный жилет.
Представьте мое удивление, когда я обнаружила это. Я все еще чувствую это. И это что-то облегчает боль.
Я пытаюсь сосредоточиться на звуках Стоунхарта, а не на своей боли. Его гортанные стоны наполнены похотью и удовольствием. Он должно быть наслаждается этим. Не потому, что это приносит мне боль. А из-за огромного удовольствия, которое приносит ему мое тело.
До этого момента день был просто прекрасный. Почему я должна разрушить все, борясь с тем, что так ему нравится? Я хочу, чтобы он был счастлив. Счастливый Стоунхарт сильно облегчает мое существование.
Поэтому я сосредотачиваюсь только на растущем удовольствии внутри меня. Я стараюсь изо всех сил расслабить свое тело и позволить звукам Стоунхарта заполнить меня.
Я понятия не имею, как это происходит, но вскоре, не только он издает звуки удовольствия, но и я.
Без предупреждения Стоунхарт выходит из меня.
- Повернись, - приказывает он задыхаясь.
Я прохожусь глазами по его телу, потному и прекрасному.
- На колени, - говорит он. - Быстро.
Я падаю на землю и смотрю на него.
Он держит свой член в руке и водит по нему рукой в то время, как смотрит на меня.
- Сними ремень.
Я поднимаю свои дрожащие руки к застёжке. Я бесконечно долго смотрю на то, что происходит выше меня. Стоунхарт, ублажающий себя – это экзотика.
Как только ремень покидает мой рот, Стоунхарт стонет, и горячий поток липкой спермы ударяет мне в лицо. Мои глаза инстинктивно закрываются.
- Хорошая девочка, - тяжело говорит он. - Хорошая девочка.
Он гладит меня по голове, а затем толкает к себе.
- А теперь оближи меня.
Глава 6
Через час мы возвращаемся в дом. Но вместо того, чтобы завести меня внутрь, Стоунхарт берет мою руку и направляется в сторону океана.
Мы не разговаривали после секса. Это было не неловкое молчание. Что несомненно удивляет.