– Несомненно… И поэтому сейчас лучше об этом не говорить, – произнес густой мужской голос.
Увидев своего единственного обожаемого сына, Памела явно обрадовалась. Она улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ.
Джун при виде жениха облегченно вздохнула. Уильям с нежной улыбкой привлек невесту к себе.
– Должна признаться, мы рады, что Джун выходит замуж за моего сына и становится членом нашей семьи. Таким образом, у Мередитов остаются две дочери: мисс Рэйчел и малышка мисс Сильвия. Думаю, очень скоро младшую из сестер будет не узнать. Эта красавица разобьет не одно сердце… – Памела оборвала себя, поняв, что сказала лишнее.
– Думаю, вы правы, мэм, – вздохнула Рэйчел, радуясь тому, что Памела почувствовала неловкость. – И с этим ничего не поделать.
Памела бросила на Рэйчел злобный взгляд, потом огляделась вокруг, пытаясь найти повод, чтобы оставить своих собеседников.
– О, Джун, я вижу вон там вашу матушку, – вдруг сказала она. – Пойду поговорю с ней… о свадьбе… – Памела кивнула головой леди Уинтроп, и обе дамы поспешили прочь.
– Она не хотела вас обидеть, – тихо сказал Уильям. – Думаю, она была откровенна, говоря о красоте Сильвии.
– Очень на это надеюсь, – заметила Джун. – Как, впрочем, и на то, что она искренне рада мне как новому члену вашей семьи.
– Больше всех этому радуюсь я, любовь моя, – сказал Уильям.
– Знаю, – прошептала его невеста, глядя на возлюбленного восхищенными глазами.
– Ну, что же, я, пожалуй, пойду поищу Люсинду и Пола, – сказала Рэйчел и удалилась, уверенная в том, что сестра и Уильям, занятые друг другом, даже не заметят ее исчезновения.
В просторном холле продолжали беседовать немногочисленные гости. Большинство уже перешли в музыкальный салон или поднимались туда по лестнице. Рэйчел улыбнулась, увидев родителей, беседовавших с хозяйкой дома. Миссис Пембертон излучала гостеприимство и любовь, помня, вероятно, просьбу сына не касаться горестных воспоминаний. Да, подумала Рэйчел, Уильям прекрасный человек. Ее сестре очень повезло с женихом.
Подойдя к лестнице, Рэйчел еще раз окинула взглядом холл, пытаясь отыскать глазами своих друзей. Люсинда и Пол Сандерс, как оказалось, стояли у стены рядом с группой молодых людей. Рэйчел вознамерилась, было подойти к своим друзьям, но тут же передумала. По всему было видно, что Люсинде и Полу сейчас хотелось остаться наедине.
Рэйчел стремительно отступила назад, стараясь остаться незамеченной, и вдруг остановилась, почувствовав необъяснимую боль в груди. На глаза наворачивались слезы.
Но разве можно чувствовать себя одинокой, когда рядом семья и друзья? – одернула себя Рэйчел. У нее же есть все основания чувствовать себя счастливой. Ее лучшая подруга влюблена, а любимая сестра Джун очень скоро выйдет замуж за лучшего из мужчин. Волнение Рэйчел постепенно стихло. Она уверенно шагнула вверх по лестнице.
Что же, говорила она себе, так сложились обстоятельства, и нет ничего странного в том, что сейчас она оказалась одна. Рэйчел глубоко вздохнула. Крепко держась за перила, она поднималась вверх по лестнице, время от времени поглядывая на портреты предков Уильяма, висевшие на стенах. Боковым зрением Рэйчел заметила, что, опережая ее на шаг или два, по лестнице поднимается мужчина. Неожиданно он оказался так близко, что Рэйчел остановилась, якобы заинтересовавшись портретом бесстрашного воина.
– Надеюсь, мы это преодолеем, – вдруг произнес мужской голос.
– Что вы сказали? – переспросила Рэйчел, понимая, что мужчина обратился к ней. Ведь не с портретом же в золоченой раме он разговаривал!
– Я сказал, что мы это преодолеем.
– Сэр, слова я расслышала, но не могу понять их значение. – Рэйчел повернулась и с вызовом посмотрела на лорда Дивейна. Он был красив. Опасно красив. Красота его пугала Рэйчел. Шесть лет назад она не испытывала подобного страха. А сейчас… Нет, нет, она должна скрыть свои чувства…
Коннор попытался улыбнуться, кивком головы указывая наверх:
– Там, в зале, собралось множество людей, и все они жаждут зрелища, чтобы завтра посплетничать об увиденном. А главными героями сегодняшнего раута они хотели бы увидеть вас и меня.
– Думаю, предметом их пересудов станете вы и ваша… приятельница, которая, насколько мне известно, очень хорошо поет. Я бы хотела послушать ее. – Приподняв юбку, Рэйчел продолжила путь вверх по лестнице, но тут дорогу ей преградила рука, опустившаяся перед ней на перила. Рэйчел отпрянула назад.
– Будьте благоразумны, мисс Мередит. Нам с вами потребуется всего пять или десять минут, чтобы утолить любопытство собравшихся. Короткая светская беседа, обмен вежливыми улыбками… Возможно, мы даже сможем потанцевать вместе, чем смутим всех…
Рэйчел посмотрела на Коннора – его доводы показались ей вполне разумными. Несомненно, сегодня вечером их не оставят в покое. Они будут в центре всеобщего внимания. Так не лучше ли последовать совету Коннора? Что ей мешает поддерживать светскую беседу с бывшим женихом, от которого она сбежала в самый канун их свадьбы?
– Думаю, мой отец был прав, пригласив вас на предстоящую свадьбу моей сестры. Это хорошая возможность положить конец слухам о наших отношениях…
– Свадьба будет лишь в следующем месяце. Зачем же ждать так долго, если нам представился сегодняшний вечер?
– Действительно, зачем ждать? – тихо произнесла Рэйчел после паузы. В какой-то момент ей показалось, что Коннор откажется от своего плана и уйдет. Но взгляд Коннора смягчился, он улыбнулся, сделал шаг ей навстречу и подал руку. Этого она никак не ожидала. Преодолев нерешительность, Рэйчел приняла приглашение Коннора Флинта и впервые за шесть лет позволила ему сопровождать ее на светский раут.
Глава четвертая
Войдя в музыкальный салон, Рэйчел сразу же увидела своих родителей. Мать стояла к ней лицом, отец – спиной. Миссис Пембертон беседовала с ними как добрая приятельница.
Мать, заметив Рэйчел и ее спутника, тут же замолкла и переменилась в лице. В ту же минуту Памела Пембертон повернула голову в их сторону, чтобы понять причину столь сильного удивления своей собеседницы.
Отец Рэйчел ничего этого не заметил, хотя и стоял рядом с женой. Он был занят разговором с каким-то джентльменом, которого окружали молодые леди и которому, несмотря на это, было явно скучно. Рэйчел с трудом узнала в нем Натаниэля Чемберлена, никогда не отличавшегося красотой и статью. Натаниэль был женат на сестре отца Филис, отказавшейся поддерживать какие бы то ни было связи с братом Эдгаром и его семьей после побега Рэйчел из-под венца. Когда-то именно Филис приложила руку к тому, чтобы познакомить свою племянницу с сыном одной из своих приятельниц – леди Дэвенпорт. Эти две дамы вращались в одном кругу. Интересно, подумала Рэйчел, сохранили ли они свою дружбу?
Вспомнила Рэйчел и то, как на одном из танцевальных вечеров она, девятнадцатилетняя девушка, была представлена молодому майору Коннору Флинту. Как и прочие ее сверстницы, Рэйчел нашла его чрезвычайно привлекательным. Черные волосы, сапфировые глаза, бархатный голос, мягкий ирландский акцент. Коннор, в свою очередь, выделил Рэйчел из всех собравшихся красавиц, и она была польщена его вниманием. Соперницы не скрывали своей зависти…
Рэйчел окинула взглядом зал, не упуская ни малейшей детали, и подумала, что сейчас она сторонний наблюдатель, но очень скоро станет главной героиней происходящего.
На небольшом возвышении стояла синьора Лавиола с нотами в руках, готовая начать свое выступление. Она улыбалась лорду Хартли и одному из его друзей, стоявшим у сцены. Через мгновение Рэйчел поймала на себе взгляд оперной дивы. Мария, несомненно, узнала ее. Вероятно, она вспомнила их обмен взглядами во время затора на Черинг-Кросс. Темные миндалевидные глаза внимательно оглядели Рэйчел с головы до ног. Что же, у этой женщины были основания для подозрения: синьора дважды на этой неделе была свидетельницей того, как лорд Дивейн удостаивал Рэйчел своим вниманием. И это только начало! – подумала она, стойко выдержав этот вызывающий и оценивающий взгляд.