— Пойдём со мной, поговорим.
Лавров встал из-за стола и молча направился вслед за майором. Они прошли по коридору и спустились на первый этаж. Открыв дверь своим ключом, майор прошёл в кабинет вслед за Лавровым.
— Садись, Павел, — предложил майор и указал на свободный стул.
Павел осторожно присел на стул и внимательно посмотрел на майора.
— Давай будем знакомиться. Моя фамилия Агафонов. Я из инспекции по личному составу. Приехал разбираться в допущенных тобой нарушениях.
Он сделал паузу и посмотрел на Павла. Несмотря на то, что взгляд у майора был довольно тяжёлым, Павел выдержал его взгляд.
— Хочу тебе сказать, что я не нашёл ничего из того, что было указано в заявлении гражданина Ермолина. Твой непосредственный начальник Харитонов считает это заявление самой открытой провокацией в отношении тебя. Единственно, что мне не понятно, так это мнение Новикова. Владимир Иванович почему-то считает, что у бывшего командира роты разведки парашютно-десантного полка проявление подобной жестокости в отношении задержанных людей вполне допустимо. Он также считает, что у тебя в отдельные моменты проявляется свойственный бывшим афганцам так называемый афганский синдром.
— Да всё у меня с психикой хорошо. Я не знаю, почему Новиков считает меня ненормальным. Мне тоже иногда кажется, что его действия и принимаемые им решения лишены логики.
Агафонов улыбнулся.
— Не нужно обсуждать команды и решения своих руководителей, ты это, Лавров, хорошо знаешь. Ты обязан выполнить любое задание своего начальника, а уж затем обсуждать его.
— Извините, товарищ майор, виноват.
— Это хорошо, что ты это понимаешь. А сейчас, расскажи мне, что произошло в тот вечер.
Павел, не скрывая и не приукрашивая, рассказал Агафонову о событиях того вечера. Агафонов выслушал его и, сделав несколько пометок у себя в блокноте, сказал:
— Похоже, парень, ты нажил здесь серьёзных врагов, если даже Новиков включился в эту борьбу.
— Но я же не виноват, товарищ майор. Я всё сделал по закону. Вынес постановление и так далее.
— Да сейчас речь не о тебе. Меня сейчас больше волнует и интересует позиция твоего начальника Новикова. А ты можешь приступать к своей работе. В отделе кадров получи своё удостоверение личности.
— Спасибо, товарищ майор.
— Не нужно меня благодарить. Будь осторожней.
— Ещё раз спасибо. — Лавров вышел из кабинета.
Он прошёл в кабинет начальника отдела кадров, где получил своё служебное удостоверение. С минуту подумав, он зашёл в дежурную часть и, сдав карточку, получил табельное оружие.
Перекурив на крыльце отдела, он направился в кабинет Харитонова.
Павел сидел на лавочке напротив дома, в котором проживал Кактус, и ждал, когда тот или придёт домой, или, наоборот, выйдет на улицу. После осечки с задержанием Ермолина, он решил больше не рисковать. Время текло очень медленно, и он порядком устал сидеть на этом жёстком сиденье. Рядом с ним на лавке лежали уже прочитанные им газеты.
Наконец он заметил выходящего из подъезда дома Кактуса. Лавров поднялся с лавочки и медленно направился вслед за ним. Кактус вышел на улицу Достоевского и стал ловить машину. Одна из машин, замигав жёлтым огоньком, вынырнула из общего потока автомобилей и направилась к стоящему у дороги Кактусу, взвизгнув тормозами, она остановилась около него.
— Шеф, на улицу Кирова едешь? — спросил его Кактус.
Водитель на минуту задумался и вопросительно посмотрел на него.
— Сколько? — спросил он у Ермолина.
— Поехали! Деньгами не обижу, — ответил Кактус.
Он открыл заднюю дверь машины и стал садиться неё. Павел стоял в стороне и ждал, когда тот сядет в салон. Когда Кактус практически сел в машину, в неё сел и Лавров.
— Ты кто такой? — удивлённо спросил его водитель.
— Я из уголовного розыска, — ответил Павел и предъявил ему служебное удостоверение.
Это произошло так неожиданно для Кактуса, что он потерял дар речи. Кактус попытался выскочить из машины через другую дверь, но Лавров успел схватить его за руку и втянуть обратно.
— Ты что делаешь, Кактус? Зачем подставляешь водителя? А вдруг разобьёшься? Кто за тебя должен отвечать?
— Так, нам сейчас куда? — спросил водитель у Лаврова. — На улицу Кирова или ещё куда-то?
— Едем в городское управление милиции, то есть на Большую Красную, — ответил он.
Машина тронулась и быстро влилась в общий поток машин. Через двадцать минут машина остановилась около городского УВД.
— Сколько с меня? — поинтересовался Лавров у водителя.
Тот обречённо махнул рукой и, высадив их из машины, тронулся.
— Давай, Кактус, двигай своими батонами. В этот раз тебе не удастся сорваться с моего крючка.
Ермолин молча проследовал мимо него, открыл дверь и вошёл в здание управления милиции.
— Давай по коридору до упора, а затем по лестнице на второй этаж, — приказал Павел.
Они шли вдвоём по коридору, впереди шагал Кактус, а за ним Лавров. Неожиданно одна из дверей открылась, и в коридор вышел Новиков. Владимир Иванович посторонился, пропуская мимо себя сначала Кактуса, а затем и Павла. Они молча проследовали мимо него и стали подниматься на второй этаж. Павел открыл дверь кабинета и приказал Кактусу войти.
— Вот здесь мы с тобой и поговорим. Думаю, нам здесь никто не помешает. Присаживайся, — предложил он ему, а сам прошёл и сел за стол.
Кактус словно затравленный зверёк стал осматривать кабинет. Его взгляд метался по стенам, а затем остановился на окне. Заметив это, Лавров сказал:
— Даже не пытайся. Выскочишь в окно, попадёшь в вольер для собак. Они только будут рады вырвать из твоего пухлого тела кусочка два добротного мяса. Поверь, я даже не буду тебе мешать, можешь прыгать прямо сейчас.
Его слова, похоже, заставили Кактуса отказаться от этой затеи. Горевший ещё секунду назад шальной огонёк в его глазах бесследно исчез.
— Кактус, ты человек вроде бы не глупый, и я обращаюсь к тебе, рассчитывая на это. Расскажи мне, как вы убивали Корнеева. Меня интересует, кто в него стрелял и где это произошло?
Он криво ухмыльнулся и посмотрел на Лаврова так, словно тот был инопланетянином.
— Я что-то не въезжаю в Ваш вопрос, начальник? Вы что, меня притащили сюда для того чтобы задавать мне эти дурацкие вопросы? Неужели Вы думаете, что я кого-то убил? Похоже, Вас ввели в заблуждение.
— Ты, Кактус, в позу здесь не вставай! Если бы я этого не знал, то ты бы сейчас не сидел в этом кабинете и не разговаривал со мной. Сам подумай, я ведь тебя раньше не знал и не дёргал тебя в милицию.
Он снова взглянул на Ермолина. Его лицо исказила гримаса пренебрежения.
— Не надо меня лечить, начальник. Я прошу Вас пригласить моего адвоката. Без него я не произнесу ни одного слова.
— Дело твоё, Кактус. Адвокат приглашается при проведении следственных действий. Я же не веду никаких следственных мероприятий. Я просто с тобой разговариваю. Сейчас я поеду на базу Жана и проведу там обыск. Заберу у него УАЗ, принадлежащий убитому Корнееву. Жан, насколько я знаю, не дурак. Он моментально пробьёт, кто его мог сдать. Все друзья его на воле, кроме тебя. Я бы тоже на его месте сразу же подумал, что это ты его сдал.
— Он этому никогда не поверит, — не совсем уверенным голосом произнёс Кактус.
— Может и не поверит, если ему не намекнуть на это. Правильно я говорю или нет? Если он решит, что это ты его заложил, то я тебе, поверь, не позавидую. Он и в изоляторе найдёт тебя и предъявит тебе это. Ты не сможешь оправдаться, поверь мне. Я ещё не рассказал тебе о Канадце, который разъезжает по городу на машине убитого вами Корнеева. А хочешь, я ему подскажу и о товаре, который вы с ним зажали от пацанов? Я даже знаю, где и у кого он находится. Так что, Кактус, ты меня совсем не удивил своим отказом со мной разговаривать. Бог с тобой, можешь молчать и дальше. Только подумай о своей дальнейшей судьбе. Чем дольше ты молчишь, тем меньше ты проживёшь. Так что думай. Сейчас я тебя закрою в камеру, посидишь с бомжами, может, поумнеешь. На хорошую и чистую хату не рассчитывай. Для палочки Коха всё равно кто ты — авторитет или нет. Туберкулёз подхватишь, долго не проживёшь.