— В смысле, блять? Ты что, воздух?
— Сейчас я не знаю, что. Но у херувимов седьмого неба тела нет, — пустился в объяснения крылатик. — Это то, что вы называете головой, и четыре крыла, хотя их может быть больше в зависимости от рода и личных заслуг. Тело нам не нужно, мы никуда не ходим и ничего не делаем руками. Вся сила нашего существа — в нашем сознании, а сознание — в голове. Для перемещения только крылья, а порождает нас Господь и воля Его. Я ответил на все твои вопросы?
— Угу, — Кона интересовало только «порождение», что ж, ему ответили. — Ладно, ты херувим, я алкоголик, а что ты здесь-то делаешь? На грешной земле, прошу прощения?
— Я наказан, — коротко ответил Ти. — Человеческое тело очень неудобное…
— Пошевели рукой. Ты же чашку держал…
— Просто повторил за тобой.
Теперь Кон заметил, что сам по себе крылатик не шевелится, только копирует его жесты. Поставил чашку: тоже поставил чашку.
— Окей, сиди тут, я поищу одежду, — решился он. В конце концов, это не так уж сложно. Шкаф распахнулся по велению кнопки, выдав ему пижамку и рабочую одежду. — Нет, дружок, ещё рано… А спать — поздно…
— Он тебе не ответит, — счёл нужным предупредить Ти.
— Да ладно, блять, — буркнул Кон. — Привыкай, люди вообще существа ебанутые.
Он запрограммировал какую-то кофту с дебильным вырезом на спине — ничего другого в голову не пришло. Мягкие домашние брюки и свои есть, а вот верхнюю одежду пришлось сочинять на ходу. По-хорошему, затолкать бы гостя в горячую ванну, но с этим определённо возникнут сложности.
— И даже не пытайся сделать это сам, — пригрозил Кон, развязывая пояс. Верхняя половина небесной шторы спала, открывая гладкий торс, испещрённый шрамами, синяками и царапинами. — Нехуёво… Тебе не больно, что ли?
— Здесь — нет, — проронил Ти и уставился на свои руки. В освещённой квартире бросалось в глаза, что они от локтя до запястья оцарапаны и немного распухли, а местами кровоточили. Кон подумал, что всё-таки надо было в медик идти, но… Незарегистрированный житель хрен знает чего, свалившийся с неба посреди ночи, это не для медика. А ломать полезную программу ему ох как не хотелось, это чревато.
— Что ж, будем по старинке… — Кон вернулся с мокрым полотенцем, льдом и мазью, бинтов нет — надерём из балдахина, всё равно здесь в таком ходить не стоит.
С повреждениями он возился довольно долго, часы показывали три. Надо отдать должное, Ти порывался помочь, но с большей вероятностью он бы сделал только хуже, так что пришлось цыкнуть. Теперь крылатое несчастье украдкой разминало пальцы, запоминая, как они работают и зачем. Справившись и с одеждой, Кон скептически его оглядел. Да, выбор цветов просто отвратительный, но они же не на свидании.
— Теперь спать, — решил он, махнув рукой на всё остальное. Самому давно хотелось валяться и храпеть, но не судьба. На всякий случай Кон объяснил: — Ночью люди спят. А это ночь.
— Спасибо, конечно, — неожиданно скептически откликнулся крылатик, — но это я понимаю.
Охренеть, оно шутит! Кон с любопытством уставился на гостя, рассчитывая на продолжение разговора, но его просьбу таки восприняли буквально. Не утруждая себя тем, чтобы лечь, Ти прислонился боком к спинке дивана и так прямо и заснул…
— Вот ведь приключение на мою задницу, — пробормотал Кон, не решившись его трогать и просто плюхнувшись на незанятую часть дивана. — Салли охуеет…
========== 1.2 ==========
Салли зевнул, едва не вывихнув челюсть, и почесал спинку. Если бы Уолтер не задерживался по семейным делам, он бы сейчас не торчал в пятом тауэре Альянса, охраняя покой какого-то нереально важного совещания. Прямо за дверью сидят сильные мира сего, не все из которых — люди, и поясняют друг другу за энергосбережение в небоскрёбах, нехватку пресной воды и налаживание контактов с послами четвёртого неба, а он, Салли, просто хочет спать. И не может — потому что кто-то должен следить за происходящим через прозрачную дверь. Внутрь охранников не допускали.
Клипса легонько кольнула ухо, и он услышал механическое: «входящий вызов».
— Принять входящий… вы-о-ызов… — прозевал Салли.
— Это Николсон, — услышал он тихий голос подчинённого. Да уж, так равнодушен к чужому недосыпу может быть только Натан. — Когда вас сменить?
— Уже никогда, — скривился Салли и посмотрел на часы. — Где ты был с утра, засранец? Уолтера нет и не будет, и меня с ночной работы автоматом перекинули сюда, просто зашибись.
— Простите, капитан Йорк, — покаялся Натан, хотя он — один из лучших охранников над-тауэра, и эмоций в голосе был круглый ноль. — Тогда мне придётся дождаться следующей смены. Я буду на сотом…
— Да хоть на сто первом, — застонал Салли. — Я к этому моменту подохну. Ладно, до связи.
Спать хотелось зверски. Ночью он попёрся в под-тауэр, потому что сэру премьер-министру третьего тауэра приспичило устроить сделку на земле, а с утра — вот, пожалуйста, Уолтера нет — и он, Салли, приглядывает за советом… министров… уа-а-а, помогите. Было бы кому.
Снова клипса, на этот раз, наверное, Уолтер. Ну держись, хренов подчинённый. Салли дождался, пока вызов пройдёт, не спуская при этом глаз с длящегося за дверью совещания, и заорал:
— Бодигард Уолтер Пирс, завтра хоть жопу порви, а отработай штрафную смену! Иначе я тебя…
— Бля, Салли, ебись ты нахуй со своей сменой, хоть с Уолтером, хоть с Натаном, хоть с самим министром-хренистром! Я тебе, сукин сын, сто раз говорил — сначала выслушай, а потом втирай своё дерьмо, пока прослушка не околеет!..
— А, Кон, — успокоился Салли. — Доброе утро, дружище. Вижу, ты сегодня счастлив?
— Относительно, — тоже утихомирился друг. — Гони-ка мне сводку, чё было ночью.
— С кем ты вчера наливался, что ничего не помнишь? Я с вами не ходил, так что…
— Я про новости, башка твоя бритая, нормальные человеческие новости. Там… вторжение с какого-нибудь неба, типа, упал кто-нибудь…
— Кон, градус понижать нельзя, — хихикнул Салли. — Это на тебя, видимо, вчера что-то упало.
— Асфальт, — не слушая его, Кон продолжал гнать пургу. — Дороги в норме там?
— Ты в порядке? Какие ещё дороги?.. Ай, перезвоню.
Он потребовал прекращения вызова, и клипса тихо пикнула в знак согласия. Важные люди постепенно вставали из-за столов и покидали конференц-зал. Салли выпрямил спину, пригладил зачем-то ёжик волос на голове и попытался не зевать. Рядовые бодигарды повторили за ним жест приглаживания волос, и Салли стало смешно.
— Спасибо за работу, господа…
— Да здравствует Альянс…
— Встретимся в четвёртом тауэре…
— Седьмые небеса пока закрыты…
И всё в таком же духе. Самое главное они сказали за дверью, а теперь болтают о ерунде, как девки на нижнем рынке. Салли выждал, пока все уйдут и попадут в руки охранникам другого яруса, радостно отпустил подчинённых и побежал к лифту. Кон перетопчется, сначала он выпьет кофе.
В лифте интер-тауэра ещё оставались свободные места. Салли протиснулся в угол, сел и пристегнулся, а потом ввёл на экране подлокотника точные координаты. Теперь можно и поспать… Лифт помотало между разными тауэрами, вверх, вниз, вправо и влево, а через минут пятнадцать его ремни отпали — приехал, значит. Салли выбрался наружу и вдохнул свежего воздуха. Тридцать седьмой этаж, счастье-то какое! Внизу слишком грязно, вверху слишком душно, а вот здесь — самое то. Конечно, несколько десятков лет назад воздух был чище повсюду, но когда-то и горы были, и деревья, а сейчас осталось только море, и то ему скоро придётся потесниться.
В реабилитационном центре было тихо, и работающая при нём кофейня только открывалась. Скользнув внутрь, Салли сдёрнул с себя фирменную жилетку, швырнул её на стол, упал на стул сам и закрыл глаза. Спать… Не выйдет. Сначала надо надрать жопу Уолтеру и разобраться с ночными глюками Кона.