— Фульгурит, — усмехнулся в ответ Никита. — Только учёным не показывай. Дар Перуна должен приносить пользу его обладателю. Сделай из него амулеты для себя и Марины, и пару-тройку для детей… будущих.
Владимир улыбнулся в темноте, хлопнул приятельски по плечу Никиту, и они вернулись под ель. Волхв оделся, провел ладонью по встопорщенным как иголки ежа волосам, и поинтересовался:
— Как думаешь, почему в поселении нет ни одного каторжанина? Есть ли смысл тогда сидеть здесь и ждать их?
— Версий две, — пожал плечами князь, тоже мучительно долго раздумывавший над увиденным. — Или они собрались в одной из заимок и напились вусмерть. Или ушли грабить близлежащее село.
— Всей бандой?
— Ну, пятеро-то остались. Если их никто не охраняет, значит, отношения между старателями и беглыми вполне мирные. Иначе бы давно у золотоискателей пятки сверкали.
— Надо их тоже брать, — призадумался Никита. — Хоть какой-то источник информации.
— Утром возьмём, если точно установим, что в деревне нет ни одного каторжника, — решил Строганов. — А каков радиус воздействия магии?
— Около трёх километров. Не переживай, парни сейчас не мокнут под ливнем, — от Никиты до сих пор исходил жар, который очень хорошо чувствовал Строганов. Он лениво расстелил спальный мешок, но влезать в него не торопился. — Сейчас за пределами защитного поля бушует такой шторм, что я бы не рискнул соваться туда.
Назаров широко зевнул.
— Ладно, отдыхай, брат. Я поставлю пост на тропе, чтобы не проворонить старателей, если они вздумают пойти в поселок, — заторопился Владимир.
— Задействуй моих телохранителей, — откликнулся волхв, все-таки закутавшись в спальник. Он почувствовал потребность в отдыхе, хотя, как ни странно, нисколько не устав.
Его разбудили на рассвете; туман стоял непроницаемой стеной вокруг лагеря, и казалось, что его становится все больше и больше. Косматые жгуты, насыщенные водяной взвесью, обвивали собирающихся людей, как будто не хотели, чтобы те покидали временный лагерь. Даже не позавтракав, поредевший отряд выдвинулся на заранее намеченные позиции, где предстояло провести какое-то время перед заходом в каторжанское гнездо. Из-за небольшого взгорка, заросшего иван-чаем, багульником и остро пахнущими после дождя таежными травами, полностью просматривалось поселение, но сейчас оно было окутано плотным туманом, сквозь который едва угадывались тёмные пятна заимок.
Коротко шикнула рация, Владимир тут же схватил ее.
— Первому, Боцман, — хрюкнуло в динамике. — По тропе прошли шестеро. Три карабина, автомат, два мешка, чем-то набитые. Приём.
— Принял, — откликнулся князь. — Оставайтесь на месте, продолжайте следить.
Усмехнувшись, он показал Никите большой палец.
— Ну вот, а мы переживали. Эти варнаки куда-то ходили. Повезло, что именно сейчас вернулись.
— Серьёзные ребята, умудрились где-то оружие раздобыть, — проворчал Лязгун, лежа рядом с Никитой и слышавший переговоры.
— Охотничьих заимок в тайге много, — пояснил Фока. — Не приведи господь, поубивали людей за ради оружия.
С далекого хребта пронесся свежий ветер, разрывая плотный туман на клочья.
— Твоя работа? — улыбнулся Владимир, выглядывая из-за взгорка.
— Нет, у меня плотный контакт со Стихиями только во время ненастья, особенно если гроза намечается, — покачал головой Никита. — Я же не «погодник», а Перунов посредник.
— Все время что-то новое про тебя узнаю, — князь покачал головой. — О, появились голубчики. Точно, шестеро. Мешки-то не тяжёлые, травой набиты, что ли?
— И что там может быть? — удивленно спросил Макс, бережно прижимая к себе рюкзак с аппаратурой и «птичками».
— Коноплю собирали, дурь будут делать, — хмыкнул проводник. — Не иначе. Они же от безделья не знают, чем заняться. Вот и бродят по тайге, шакалят. Княже, надо прихлопнуть гадючье гнездо раз и навсегда. Готов с твоими парнями идти…
— Сиди на месте, воин, — Владимир поднес к глазам бинокль и несколько минут тщательно изучал ситуацию, но не молча, а тихо рассказывая Никите, что происходит. — Все шестеро вошли в крайнюю заимку, той, что ближе к опушке. Два окна-бойницы, дверь довольно прочная, не вышибить, если её закроют. Надо брать сейчас, пока они расслаблены.
— Ты ничего странного не видишь? — сильно щурясь, как будто появились проблемы со зрением, спросил волхв.
— Отголоски магии чувствую, а откуда её наносит, не определю, — кивнул князь. — Неужели то, о чем мы говорили, у бандитов есть?
— Да, неприятный сюрприз, — хмыкнул Никита. — Видишь, вон те две крайние заимки, они как будто намеренно построены подальше от жилья? Та, что справа, фонит магическими плетениями, а значит, там есть что прятать.
— Золото, не иначе, — сразу же ответил Строганов, переводя бинокль туда, куда ткнул пальцем барон Назаров. — Ради чего накидывать на лесную избушку столь изощрённую защиту? Кстати, у меня с магическим зрением всегда были проблемы. Плохо различаю, а на большом расстоянии вообще не улавливаю.
— Не всем дано, — успокоил его Никита. — Даже в Академии Иерархов сорок процентов учащихся не могли развить эту способность… Замок я снять смогу, ничего сложного. Работал слабенький одарённый. Защита поставлена от своих, чтобы излишне любопытные не совали нос куда не следует. Володя, слушай меня, — он положил руку на плечо молодого князя, словно сдерживая его желание разом закончить с создавшейся проблемой. — Брать этих гадов буду я и мои люди. Даже не спорь. Нет у вас опыта таких операций. Вы же больше на охране грузов специализируетесь, а мы только и делаем, что по-тихому скручиваем злодеев.
— Что мне нужно делать? — признавая правоту Никиты, спросил его Строганов.
Подвергать Лязгуна, Москита и Нагайца опасности попасть под шальную пулю или плотный огневой бой Никита не собирался. Его всю жизнь учили скучному искусству проведения операций без лишних жертв. Тихо прийти, ликвидировать или связать «языка» и так же тихо уйти. Без эффектных выстрелов, взрывов, пачками уничтоженных врагов. Поэтому он раскрыл скрипт сна, накачал в него энергии побольше, и активизировал над поселением. Через две минуты его личники уже стояли перед заимкой, в котором скрылись шестеро беглых каторжников. Владимир со своими бойцами стал поочередно обходить другие постройки, проверяя, нет ли в них кроме женщин и детей затаившихся бандитов.
— Открыта, — Нагаец очень осторожно толкнул дверь, которая чуть-чуть стронулась с места. Одной рукой потянул из кобуры, висящей на правом бедре, пистолет. Встал боком и показал знаком, что входит.
«Амулет», — жест Никиты телохранитель понял и снова пальцами показал, что атрибут защиты активирован. Ведь они были без «бризов», следовало беречься.
Нагаец мгновенно оказался внутри, присел на колено, следом за ним бесшумно нырнули Лязгун и Москит, беря на прицел дальние углы заимки. Сонное плетение оказалось эффективным. Шестеро обросших и с неопрятными бородами мужиков лежали вповалку на деревянных нарах, устланных свежей травой. При свете керосиновой лампы видно, что эта берлога не такая уж и захламлённая. Даже на беглецах одежда, не раз побывавшая в стирке, аккуратно заштопана. Не иначе, женские руки поработали, обустраивая жильё и ухаживая за мужиками.
«Собери оружие», — жест Никиты был обращён к Москиту.
Парень осторожно вытащил карабины и автомат на улицу, а Нагаец уже ловко обыскал спящих, извлекая из-под одежды ножи.
— Даже не шевелятся, — Лязгун всё время держал их на прицеле, готовый выстрелить при малейшей опасности. — Сколько времени будут спать?
— Полчаса, — прикинул Никита, точно зная, какое количество магической энергии влил в скрипт. — Нагаец, свяжи всех своим фирменным узлом, а я пока загляну в соседнюю избу.
Владимир с бойцами к тому времени обошел все заимки, в которых мёртвым сном спали женщины и дети.
— Нашли одного беглого, — сказал он, кивая на одну из строений. — Видать, сильно медведь подрал, весь переломанный лежит. А из мужчин больше никого.