В зал, где находились кроме княгини еще две женщины, стоящие у окна и переглядывающиеся между собой, вбежал молодой слуга: — Госпожа! Советник прибыл и тут же открыл портал в столицу, — падая на колени и склоняясь к паркету.
— В столицу? — выдохнула женщина и покачала головой. — План провалился. А ведь все так хорошо начиналось, я ведь, кажется, все продумала. Даже портал перенастроила, чтобы ее перенесло в лес Авилина… Зачем же ты сюда идешь? — потом княгиня повернулась к женщинам. — Нам придется склониться, иначе беды не миновать.
Теффана шла по коридору, который ей организовали ее люди и наблюдала за городом. Город утопал в зелени, вокруг двухэтажных домов много зелени, разбитые у домов клумбы утопали в цветах. Зелень не только на земле, она будто витает в воздухе, цепляясь за стены домов и оплетая их, укрывая как одеялом их каменные стены, окна и взбираясь к покатым крышам. Как помнила Теффана, Идху — жил всегда обособленно от остальных стран, а серебренные и золотые шахты давали неплохой доход и не только женщинам, еще и мужчинам, которые жили здесь как в раю. Да здесь женщин мало, но золото дает не только власть, но еще и силу. Она еще помнила, что в имперский совет приходил запрос на брак между мужчинами, и этот запрос приходил именно из Идху. И Теффана не помнила — одобрили ли его…
«Если здесь разрешены однополые браки, то тогда чего стоит наша власть?» — прикусив губы она задумалась. — «Менять или не менять сейчас здесь власть? Уже то, что меня не встретили, проигнорировали, дает мне право сменить княгиню на любую из ее дочерей», — ее взгляд упал на шагавшего впереди нее Дазана, молодой человек с обнаженным мечом в белоснежном костюме, с волосами, который растрепал ветер, выглядел как бог, сошедший с небес. Красив, строен, силен. — «А может сменить власть вообще? Стоит ли возвращать тебя? Ночь, будет мне в помощь, как раз для того, чтоб все и решить».
А Дазан шел впереди матери и наблюдал за периметром. Город их встретил пиками, но можно было списать это на неожиданность и то, что вообще-то они первые напали. Напали потому что ждали нападения, а его и не было. Стража города, была вооружена, но только отбивалась, торговцы и другие мелкие лавочники попрятались в домах и даже ставни закрыли.
Теффана открыла портал прямо в центре столицы, могла правда в самом дворце княгини, но у советника всегда далеко идущие планы, так что осуждать ее никто и не собирался. Капитан ее гвардии, зная, что в лице Дазана увидит не только помощника, но и отличного мечника, передал ему бразды правления центром, а сам командовал арьергардом, умело манипулируя и расставляя солдат.
А княгиня Идху — Авилина Аудри, черноволосая красавица, с глазами цвета ночи, уже вставала на колени на каменную мостовую перед своим дворцом, пытаясь загладить своей склоненной головой такой холодный прием имперского советника.
А в небе теплые цвета сменялись на насыщенные темные, приглушая золото и огонь, и заменяя теплые солнечные лучи темными, и как бы предоставляя людям спешащим спрятаться в своих домах, возможность в последний раз в этот момент насладиться светом и солнцем, теплом.
ГЛАВА 42 Старые друзья…
Рада Итон, черноволосая красавица вступала в столицу тихо и незаметно. Приказ матери звучал: «Прийти тихо и незаметно. Но дать понять, что ты не слабая магичка, а сильная женщина, а для этого ты должна быть строга и спокойна. Веди себя так будто ты здесь королева».
Взяв с собой двух мужей и десяток охраны, она вошла во дворец лишь отметив, что ее встречает молодой человек в золотой ливрее. Короткие золотые волосы и синие глаза, в которых она увидела грусть и почему-то ее сердце затрепетало от жалости к нему: «Сын, матери, которой он не нужен был изначально. Но вот сестра молодец, спасла от участи страшнее смерти, вернув ему красоту и подарив — надежный тыл».
И Рада улыбнулась молодому человеку, и увидела в его глазах удивление, а потом радость. Ведь теперь он красив, и может вызывать не только сожаление, а восхищение. И Тайи приосанился, открывая дверь перед будущей фрейлиной, провожая ее в главный зал дворца.
Мэл нежилась в теплых объятиях Анн и Питера, когда почувствовала, что мужчины, взявшие ее в кольцо своих рук, зашевелились, а в коридоре послышался тихий стук каблуков бегающих слуг: — Уже утро? — и потянулась, вылезая из теплого кокона.
— Как же я люблю тебя в эту минуту, — зашептал Анн, целуя ее в плечо, нежно проводя языком по ее коже. А Мэл хихикала, потому что к этой ласке присоединился и Питер, целуя ее в ключицу, и переходя сразу к мочке уха: — Такая сладкая, — шептал он.