Наконец, пройдя мимо площади, мы вышли к красивому садику, где стояло много цветущих деревьев. Все их ветви были усыпаны светло-розовыми цветами, источающими терпкий пряный аромат. Небольшие пчёлы, покрытые пушистым, светло-розовым мехом, летали от цветка к цветку. Этот сад являлся, пожалуй, единственным местом в городе, которое освещалось с помощью электричества.
— Ура — а–а, это же Сахарная ферма! — по-детски радостно взвизгнула Яна, бросаясь по центральной садовой аллее к деревьям.
— Смотри, пчёлы ужалят, — засмеялся Антон.
— Они безобидные, у меня здесь мама… работала до школы… Она очень любила это место, как и я, — Яна замолчала, растерянно остановившись на середине садовой дорожки, обернулась и посмотрела на меня.
— Ян, пойдём, — тихо позвал я.
Мы медленно спускались в сторону Станции по центральной улице, при этом редкие люди, встречающиеся нам по пути, неодобрительно оглядывались на нашу шумную компанию, нарушающую привычную тишину города. Мне и Яне эта дорога была до боли знакома с раннего детства, друзья же редко бывали в этих местах.
Пройдя несколько кварталов невысоких, крепких каменных домишек, мы вышли на окраину Седьмого.
— Ребята, я забегу, переоденусь, подождите меня, хорошо? — спросила Янка на ходу, уже вбегая в двухэтажный старый дом на самой окраине.
— Детский приют «Солнышко», — прочитали мы вывеску над пыльным, каменным, обшарпанным крыльцом.
Мы осмотрелись вокруг — место было довольно унылым. Приют стоял в стороне и казался как будто оторванным от города и это несмотря на то, что селили здесь и без того одиноких деток.
«Но этот древний дом до сих пор хранит наши с Яной воспоминания о времени, проведённом вместе. Если бы не каменная мостовая, я бы, наверное, уже протоптал до него колею по дороге от своего дома и до школы, встречая и провожая Яну почти каждый день», — подумал я.
— Алан, что означает «Солнышко», ты не знаешь? — оторвал меня от размышлений Николай.
— Я не помню, вроде бы так в Золотом городе звался источник света, наверное.
— И давно она тут… обитает? — Антон задумчиво оглядывал обшарпанное здание.
— У неё мать, десять лет тому назад, ещё на первом году нашей учёбы, упала в лаву. Янка рассказывала, что до этого она работала на Сахарной ферме, но потом, когда Яна пошла в школу, матери пришлось перебраться на термальные электростанции. А её отец погиб ещё раньше, не знаю где, — вздохнул я.
Мы молча стояли и ждали, оглядывая неуютное здание.
— Ну как вы тут, чего скисли? Побежали, кто первый, тот всё добро себе забирает! — воскликнула вылетевшая на крыльцо Янка, переодевшись из строгой школьной униформы в ярко жёлтое платье и легкие кроссовки.
— Там дальше, ну, сама знаешь, не беги в общем, — одернул я её. — Да и платье, как бы, не стоило туда надевать — испортишь.
— Ты что-то имеешь против моего платья? — возмутилась Янка, сердито сверкнув на меня глазами.
Мне пришлось с ней согласиться. «Но ведь пожалеет об этом, это точно», — мелькнула мысль.
Пройдя немного вперед и свернув в соседнее ответвление пещеры, мы увидели за углом яркое огненное зарево и вскоре вышли к Лавовому накопителю. Здесь, на самом берегу бескрайнего бушующего поля раскалённой лавы, располагались термальные электростанции или «термалки», как звали мы их, стоящие на сваях над бурлящими и источающими жар расплавленными потоками, соединённые длинными мостами, похожими издалека на тончайшие паутинки, раскинутые над лавовой бездной.
«Термалки» являлись гордостью и достопримечательностью Седьмого наряду с Сахарной фермой. Все их мощности по выработке электричества были направлены на поддержание нашего города — на обессоливание воды и очистку воздуха от вредных газов. Они также вносили основной вклад в работу ветки метро, по которой нам доставляли продукты из других городов.
— Долго ещё? — ныла Яна, стараясь смотреть только под ноги, старательно не замечая лавовых потоков вокруг.
— Ты чего, на станции ни разу не была? — тихо спросил я её.
— Не-е, мне мать запрещала… ходить до «термалок». И потом, я боюсь. После того несчастного случая с ней.
— Гляньте на паиньку! — захохотал Николай. — Алан, как думаешь, сможем мы добыть сегодня золота?
— А тебе-то нафига надо? — укоризненно спросила его Яна. — У тебя и отец, и мать — оба на «термалках» работают!