— Если будет нужно снять заклинание — просто разбей ее. Она удерживает наложенные на тебя чары. Не знаю, как это работает, но это так. Мой отец научил меня этому. Он любил подобные штучки.
— Не знаю, как мне благодарить тебя, — улыбнулся Йерек, с удовольствием наслаждаясь мимикой своего нового лица.
— Просто не убивай меня, — тихо прошептала девушка, с надеждой глядя ему в глаза.
Волк протянул руку — его ладонь прикоснулась к щеке чародейки, медленно скользнула по ее чуть припухшим нежным губам… Йерек чувствовал, как девушка невольно вздрогнула от его прикосновения, чувствовал биение ее сердца, как пульсирует по венам ее молодая кровь…
— Даю тебе слово, — торжественно произнес он, приложив ее пальцы к своим губам.
Вечером Подземье покинул уже новый Крюгер.
Заходящее солнце медленно закатывалось за горизонт, бросая последний взгляд на готовящийся ко сну город. Тем не менее, Йерек чувствовал обжигающее дыхание светила на своей коже. Опасаясь, как бы его кожа не вспыхнула под его лучами, Волк как можно плотнее завернулся в свои лохмотья. Он был слаб, но оказывается, он даже не отдавал себе отчет насколько! Крюгер поспешил укрыться в тени, отбрасываемой стеной ближайшего здания. До захода солнца ему придется держаться в тени.
Стараясь не привлекать внимания вечерних прохожих, Йерек направился обратно — к особняку, ставшему домом для прекрасных вампирш.
Особняк был единственным звеном, связывающим Волка и Скеллана а, следовательно, единственной ниточкой, ведущей к хозяину Скеллана — Маннфреду.
Маннфред, вот что больше всего заботило сейчас Йерека. Новый правитель Сильвании и то, как можно ему противостоять. Ели он потерпит неудачу — он умрет, на этот раз — умрет по-настоящему. Но… ведь он… обретет, наконец, покой. Каким бы ни был исход их грядущего противостояния, Волк знал — учитывая все муки его теперешнего существования, он окажется в выигрыше в любом случае!
Волк медленно шел по вечерним улицам, слегка припорошенным снегом, со стороны наблюдая за людской суетой, знаменующей конец трудового дня. Запоздалые посетители делали последние покупки, торговцы закрывали на ночь свои магазины и лавки, лишь кое-где в отдельных мастерских еще слышались редкие удары молота или приглушенный звон железа. Наступало удивительное время — время короткого затишья, когда дневная суета угасала, не успев еще смениться бурной ночной жизнью огромного города. И, тем не менее, ночь неотвратимо наступала на культурную столицу Империи, вступая в свои права. То там, то здесь зажигались красные фонари, указывая страждущим, где можно с пользой потратить сотню другую монет, отрешившись от дневных забот в объятьях ласковых и умелых жриц любви. В витринах, залитых красным светом, особенно многочисленных в окрестностях Нимфенштрассе, позировали женщины; молоденькие и не очень, привлекательные и серые мышки, стройные и толстушки — они сидели на высоких стульях или стояли, жеманно переминаясь с ноги на ногу, кидая ободряющие улыбки потенциальным клиентам. Улочки и переулки представляли собой причудливое смешение различных стилей: от мрачноватых многоквартирных апартаментов с покосившимися от времени стенами до роскошных особняков с фасадами, украшенными мозаикой или полуколоннами. Что же, ничего удивительного, учитывая, какому разнообразию людских пороков здесь старались угодить.
Первые хлопья мокрого густого снега упали на мостовую, когда Йерек уже подходил к своей цели.
— Эй, красавчик! Поднимайся сюда! Здесь ты сможешь укрыться от снега и…, не только! — одна из пышнотелых жриц любви высунулась из своего окна, призывно заманивая Волка энергичными взмахами своей руки.
Вампир не сразу сообразил, к кому относятся ее слова.
— О нет, не сегодня, — преодолев легкое замешательство, с улыбкой ответил Йерек, приложив руку к груди и слегка наклонив голову в притворном сожалении. — Сегодня, для меня существует лишь одна женщина!
— Хм, должно быть, ей очень повезло!
— Будем надеяться, что она видит вещи в том же свете! — снова улыбнулся Волк.
Пара молодых мужчин вышла дома напротив, чуть не поскользнувшись на обледенелых от утоптанного снега ступеньках. Провожавшая своих посетителей очаровательная юная особа с густой гривой черных, как смоль, вьющихся волос, послала им вслед воздушный поцелуй.
— Могла бы оставить одного и для меня, — укоризненно обратилась пышка к своей товарке.
— Отличная мысль, Эсме! В следующий раз — я обязательно позову тебя! — весело согласилась черноволосая. — Вот только, боюсь, в таком случае — мы затрахаем их до смерти!