Сестры, братья: Роббер, Мари и Кара Вайт
Положение: Эмма, Джейсон, Мари и Кара Вайт погибли в автокатастрофе.
Роббер Вайт отдан в приют малютки, на Десятой авеню, город Нью-Йорк.
Нелли отдана в женский пансионат, город Шеффилд.
Я был рад тому, что в базе сохранилась информация об Нелли, но мне ещё предстояло найти её брата. В тот же день я отправился в дом малютки. Мне пообещали отдать мальчика через три дня, пока мой нотариус готовил документы, я успел поближе познакомиться с малышом. Ему исполнилось уже пять лет и, как ни странно, он вёл себя сдержано и по-взрослому, когда впервые увидел меня. Должен сказать мне понравился этот мальчик, такой же лучезарный, как и его сестра, думаю, это будет отличный подарок. А пока я решал, что делать. Под каким предлогом вернуть Нелли. Ей ведь уже исполнилось восемнадцать. Я помню, как спросил у неё, какой подарок она хочет, а в ответ получил тишину и лишь спустя несколько дней получил ответ на почту.
«Просто не напоминай о себе, пожалуйста»
«Обещаю, я тебя больше не потревожу» — ответил я тогда ей, но не переставал думать о Нелли. Я отослал ей серый костюм, надеясь, что она его будет носить. Её имя такое маленькое, а занимает всю голову. Я отпустил её тогда, но что-то во мне не могло расстаться с ней. Я люблю её! И я счастлив, что могу испытывать такое прекрасное, светлое чувство к одному-единственному человеку! Нелли — моя, только моя и больше никому не принадлежит, только мне!
========== Нелли — моя, только моя! ==========
Но что он здесь делает? Что здесь делает Ламий. Он так смотрел на меня, что хотелось провалиться сквозь землю. Он был верх ухоженности и элегантности, в тёмном костюме, который был идеально подогнан по его мускулистой фигуре.
— Добрый день, Нелли! — Поднесено поздоровался он. А я не в силах, что-либо ответить продолжала стоять у двери, держа в руках вино. Он, заметив мою реакцию, продолжил, — Собирайся, мы уезжаем!
— Почему я должна с вами ехать? — Вот теперь я уже набралась смелости и понимала, что согласна уехать с ним куда угодно, но пыталась противостоять самой себе.
— У меня есть официальный документ, по которому я являюсь вашим опекуном. Собирайтесь! — На его лице играла торжествующая улыбка.
— Я никуда не поеду с вами, пока сама не увижу документы.
— Я знал, что вы это скажете. — Протянул мне документ, и ещё больше ухмыляясь, начал собирать мои вещи в чемодан.
Я читала документ, внимательно вчитываясь в каждую строчку, не пропуская ни слова, ни предложения. Всё — верно. Он мой опекун.
— Я всё равно не покину город.
— Деточка, не заставляй меня забрать тебя отсюда против твоей воли, я ведь если нужно будет, перекину через плечо и унесу! — Он не шутил, но и сдаваться я тоже не хотела, хорошо, что Милла покинула комнату, как только я вошла.
— Как ты смеешь заявляться ко мне после всего и требовать, чтобы я уехала с тобой? Ты хоть понимаешь, что творишь? Как ты меня достал. Я тебя не…
— Ну, ну договаривай, скажи это. — Я стояла, молча глядя на него, и считывая в глазах радости от моей неуверенности и слабости пред ним. — Почему же ты молчишь? Не можешь сказать всего одно слово? — Он уже стоял рядом со мной.
Его взгляд в очередной раз наполнился ненавистью. Я чувствую его ненависть, но мне всё равно. Едва я отстранилась, его хватка стала жёстче. Он некоторое время смотрел на меня своими чёрными зрачками. Всё говорят глаза цвета серебра, а у него цвета пепла. Почему? Он словно сжигает меня, на своём костре, пленяя меня в отражении своих глаз. А его запах, его манящий запах.… Такой пьянящий, как и он сам. Сводит меня с ума. Его губы жадно накрыли мои, не давая свободно дышать. Со временем его хватка ослабла, он уже нежно держал свои руки на моей талии. Как бы ни был сладок этот миг, я должна была отстранить его, но моё тело, мои руки, мои губы — всё не подчинялось мне, и этот поцелуй длился целую вечность.
— Думаю, теперь ты не станешь сопротивляться! — О боже, как же он красиво улыбался, но я не должна была ему поддаваться.
— Вы глубоко ошибаетесь, мистер де Зерен, ваш поцелуй ничего не изменил. — Сама того, не осознавая, я оказалась на его плече, точнее сказать, перекинута через плечо, — Отпусти! — Кричала я как оглушённая, — Отпусти, прошу тебя, Лам. — Но он словно игнорировал меня.
Приоткрыв дверь машины, он сказал:
— Я ведь тебе говорил, что не шучу! — И усадил на заднее кресло, того самого чёрного Мерседеса.
***
— Сегодня мы отправляемся в гостиницу, а завтра улетаем в Нью-Йорк.
— С чего ты взял, что я так спокойно с тобой улечу? Ты не забыл кто ты?
— Это ради твоего же блага, веди себя спокойно и всё будет хорошо.
— Я подниму весь отель на ноги, скажу, что ты меня похитил, и тогда …
— Не утруждай себя мыслями о побеге. Я просто скажу, что ты моя больная сестра, которую я веду на лечение, и уж поверь мне, в это больше поверят, чём в твои бредни! — Он был прав, я веду себя неподобающе, но что я могу сделать, ведь каждый срывается, когда им овладевает страх. — Не надо меня бояться, я ведь не съем тебя.
— Откуда мне знать? — Как я могла забыть, что он может читать мысли.
========== Ты не забыл обо мне?! ==========
Подъехав к отелю, Ламий велел припарковать его машину и дал служащему чаевые. Поднявшись на второй этаж по широкой лестнице, Лам открыл дверь номера. Я зашла внутрь и ахнула от апартаментов. Большая двуспальная кровать красовалась посреди комнаты, выполненной в красных тонах. Окна обрамлены чёрными портьерами. Вазы фантастических форм стояли в каждом углу. Картины с красивейшими пейзажами висели на стенах. Огромная хрустальная люстра озаряла светом шикарное, до блеска вычищенное помещение. Но единственное, что занимало мою голову это как отсюда сбежать, ведь это почти невозможно.
«Уверенна, я что-то придумаю».— Говорила я, утешая и успокаивая себя.
А он, заметив мой взгляд, направленный на дверь. Привстал с кресла и, подойдя к телефону, заказал нам ужин.
— Да-да комплексный ужин в номер № 57. Благодарю! — Прозвучал его спокойный голос.
Лам безмятежно включил плазму, висящую в дальнем углу комнаты. Включив очередной британский боевик. Он не отводил взгляда от экрана, пока в номер не постучались. Он забрал обед и выдержано поставил возле кровати. А после запер дверь на ключ, чтобы я не могла покинуть пределы номера. Пока я чрезмерно быстро ела ужин, он собирался идти в душ. Он расстегнул манжеты и закатал рукава. Ламий снял галстук. Надо бы остановить его, напомнить о своём присутствии. Вместо этого я, не отрываясь, глядела, как он расстёгивает пуговицы на рубашке. Одну, другую, третью… Почему я не могу оторвать от него взгляда? У него были мощная шея и красивая мускулистая грудь. Продолжая смотреть в экран телевизора, он вытащил рубашку из брюк. Я и раньше видела оголённые руки отца, но руки Лама выглядели сильными и довольно отличались в отличии отцовских. Он повернулся ко мне, словно вспомнил о моём присутствии, я подняла голову, и взгляды встретились, он развернулся и скрылся в душе.
***
Боже мой, как я на него смотрела. Не удивительно, что при одной нашей встрече взглядом, я почувствовала смущение и как моё лицо понемногу начинает гореть от стыда. Что он обо мне подумал? Хотя, пусть знает, он здесь не один. Решительно сделала вывод я. Закончив ужинать, я услышала, как отворяется дверь в спальню, это был Лам в гостиничном халате. Он выглядел свежо и великолепно. Быстро, скрывшись за дверью ванны, я, наконец, смогла выдохнуть. Сняв с себя одежду, я стала под душ. Переодевшись в бесформенную футболку отца, я вошла в спальню. Было глупо надеяться ускользнуть с гостиницы, но всё равно эта мысль не покидала меня.