Единственное, что вырвалось - это всхлип. Она обняла себя, прижимая руки к животу, пытаясь удержать боль, такую сильную, какую причинила бы кислота, если просочилась бы в каждый уголок ее израненного сердца.
Невозможно.
Айс подошел поближе, стряхнул волосы с ее лица.
- Дыши, принцесса. Ты можешь.
- Я не могу!
Гнев и безысходность затопили ее.
- Я не знаю, как разбить собственное сердце. Я не могу вынести мысли, что я разобью твое. Что ты никогда больше не будешь смотреть на меня так, как смотришь сейчас, будто я весь твой мир. Я не могу подумать, что не имею права просто взять тебя за руку.
- Сабэль! - рявкнул Брэм. – Откажись от него. Каждое мгновение, которое ты теряешь, - это момент, когда Матиас может глубже проникнуть в Совет и найти новые способы убийства или порабощения невинных.
- Ты думаешь, я не знаю? - вскричала она. – Когда я вообще не выполняла свой долг? Я не подведу тебя и сейчас. Но я никогда не забуду твою угрозу отказаться от меня. Я никогда не прощу радости на твоем лице, когда ты оторвешь меня от человека, которого я люблю.
- Достаточно!
Брэм вклинился между ней и Айсом, оттолкнув другого волшебника от нее.
- Ты забыла, что твоя будущая пара сидит здесь? Последнее, что он хочет услышать, это то, что ты исповедуешься в любви к другому, Сабэль.
Лукан втянул воздух и встал с дивана.
- Прекрати, Брэм. Просто остановись. Я задавался вопросом, насколько глубока привязанность твоей сестры к Рикарду, но теперь...
Он покачал головой.
- Одна из худших вещей, которые я когда-либо переживал, - это изливать мою преданность Анке, пытаясь убедить ее быть со мной, когда ее сердце теперь, похоже... с другим, - он рассмеялся. – Насколько большим дураком я должен быть, чтобы сделать ту же ошибку с Сабэль?
Она ахнула. Что он сказал?
Брэм повернулся к нему.
- Бред какой-то! Думаешь, я должен просто отдать ему сестру? Отдать одно из твоих лучших политических преимуществ?
- Нет, друг. Я говорю, что я не воззову к ней, пока в ее сердце есть другой. Независимо от того, насколько я люблю и уважаю Сабэль, даже желаю ее красоты, мы с ней оба знаем, что я никогда не полюблю ее, как Айс. И несмотря на Клятву, я никогда не заменю его в ее сердце.
Проклиная все, Брэм метался по комнате.
- Это война! Мы все чем-то жертвуем...
- Не говори мне о жертвах! - зарычал Лукан. – Я потерял пару моего сердца, сражаясь за дело, и живу каждый день с тем, что ее безжалостно пытали, чтобы ослабить меня, нас. От чего отказался ты? Похоже, что ты просто используешь войну, чтобы приумножить свою власть.
Сабэль моргнула, ее рот распахнулся. Лукан был жестоко честен с Брэмом, своим лучшим другом. И он сказал, что не возьмет ее. Хотя это было неожиданностью, его заявление имело смысл. Анка даже сейчас спала в постели Шока. Лукан не понаслышке знал, что такое боль.
- Черт побери! Матиас может усилить свою власть, договорившись с Блэкборном и Спенсером или с кем-либо еще, и повлиять на голосование. Нам нужно назвать кандидата сегодня.
- Я соглашусь на выдвижение своей кандидатуры, чтобы занять место МакКинета. Я только говорю, что, возможно, мы попытаемся повлиять на Совет без Сабэль в качестве моей пары.
Брэм сделал паузу, нетерпеливо постукивая пальцем.
- Твоя кандидатура, скорее всего, будет отвергнута.
Лукан пожал плечами.
- Тогда мы найдем другую кандидатуру. Но я не буду взывать к твоей сестре.
Надежда заполнила всё существо Сабэль. Она послала Лукану полный слез взгляд.
- Спасибо тебе.
Уголки его губ приподнялись в легкой улыбке.
- Ты не могла сказать слова, чтобы отказаться от Айса. Ты определенно не сможешь привязаться ко мне. Ты должна поблагодарить меня. Подозреваю, что спас тебя от заикания.
Облегчение и радость нахлынули на нее со всей взрывной силой эмоциональной бомбы. Горячие слезы полились из глаз.
- Я не сомневаюсь.
Она бросилась к Лукану, обняла его, как друга и старшего брата, коим он был для нее. Тот рассеяно погладил ее по спине, а затем отпустил, наблюдая за Айсом настороженным взглядом.
- Подумай о том, что ты делаешь, - потребовал Брэм, разинув рот. – Если они отклонят твое назначение, мы потеряем драгоценное время, которого у нас нет. Я не могу...
- Спроси их неофициально, - предложила Сабэль. – Кроме того, у тебя есть право голоса. Тайнан займет место о'Ши теперь, когда его дедушка, как и отец, перешел в следующую жизнь. Конечно, ты можешь заставить Стерлинга проголосовать вместе с тобой. В худшем случае у вас будет ничья. Но ты в состоянии узнать сейчас, как, скажем, Спенсер или Хелмсли отреагируют на предложение в качестве кандидата Лукана...
- Это еще не решение. Кандидаты выдвигаются, представляются, затем происходит голосование. Ничья приведет к последствиям... нет.
- Ничья по-прежнему лучше, чем поражение, - указала она.
Брэм снова постучал пальцем по губам. Нервная энергия вибрировала в нем, и Сабэль смутно подумалось, где он мог ее приобрести, учитывая тот факт, что его пара все еще считалась пропавшей без вести.
- Зеркало МакКинета все еще у тебя?
- Герцог, Маррок и Оливия хранят его с Дневником Апокалипсиса.
- Они приехали немного за полночь.
С коротким кивком Брэм выскочил из комнаты.
Сабэль осталась наедине с Луканом и Айсом, один находился перед ней, глядя со смирением, другой - позади, его тело пульсировало от замешательства и надежды. Ей хотелось знать правильные слова, которые нужно сказать. Лукан, возможно, отказался воззвать к ней, но это вряд ли означало, что Брэм поприветствует Айса в семье. Если она привяжется к нему сейчас, то все равно потеряет брата. Сабэль не обманывала себя. Что бы ни охватило Брэма после пробуждения от мерзкого заклинания Матиаса, это заставит его отказаться от нее, как он и угрожал. Ей было почти все равно. Почти. Но он был ее братом, и разорвать связь с последним членом семьи, если бы ей не пришлось... Нет. Может быть, время, терпение немного успокоят ситуацию между Айсом и Брэмом, позволив брату принять ее возлюбленного. Когда-нибудь.
- Я должен поблагодарить тебя, - тихо сказал Айс Лукану. – Хотя Шок тебя не пощадил, ты пощадил меня, когда было бы так просто использовать свой гнев и показать мне, как по-настоящему тяжело потерять свою пару.
А у Лукана все было во много раз хуже, чем то, что испытал бы Айс, учитывая, что он провел с Анкой более века.
Лукан закрыл глаза на мгновение, боль исказила черты его лица.
- Никто не должен чувствовать такую черную тоску. Разумеется, я не хотел переживать подобное дважды. Сабэль было бы легко полюбить... и трудно забыть.
Айс не ответил. Он просто протянул руку Лукану.
- Я перед тобой в долгу.
Лукан пожал ту, и у Сабэль екнуло сердце. Может быть... первым шагом в принятии Брэмом Айса в ее жизни было поощрение дружбы между ним и лучшим другом ее брата.
По крайней мере, это был еще один способ создания фундамента.
В это время Брэм снова ворвался в кабинет, сжимая зеркала, свое и МакКинета.
- У Герцога было предвидение, сподвигнувшее его забрать зеркало из галереи Оливии.
Опустив их на изношенный коричневый диван, он приподнял крышку одного из зеркал и дотронулся пальцем до герба. Мгновение спустя интеллигентный голос приветствовал его. Келмскотт Спенсер. Он источал корректность, всегда выбирая путь наименьшего сопротивления. Сабэль могла терпеть его, но в малых дозах. И она никогда не совершила бы ошибку, доверившись ему. По ее мнению, вся их династия была ненадежной.
- Ты цел, парень? Дошли слухи, что тебе нездоровится.
- Действительно. Анарки чуть не убили меня. И теперь Блэкборн выдвинул их хозяина в Совет. О чем, черт возьми, он думает?
Спенсер прочистил горло, тонко намекая, что раздражение Брэма было одновременно тяжелым и нежеланным.
- Я думаю, как и он, что, возможно, пришло время поддержать другую точку зрения.
- Какую? Убийство и хаос? Истребление невинных? Изнасилование и порабощение? Убийство Томаса МакКинета и Клифдена О'Ши?
- У нас есть только косвенные доказательства, что он причастен к этим зверствам. Матиас заверил нас, что это дело рук разбойничьих группировок Анарки, и он работает над тем, чтобы взять их под свой контроль и направить усилия на вопросы более насущные для магического мира.
- Ты веришь ему?
Слова Брэма, источающие недоверие, заставили Сабэль вздрогнуть. Где брат, который мог использовать изящество и уговор, чтобы выиграть? Этот подход "слона в посудной лавке" не даст ему ничего, кроме игнорирования и предубеждения.
Сабэль промчалась по комнате и вырвала зеркало из рук Брэма, бросив на него предупреждающий взгляд.
- Я понятия не имею, что с тобой не так, но, если ты хочешь заручиться поддержкой, можешь попробовать доброе слово, дорогой брат.
Он бросился к ней, пытаясь вырвать зеркало, но, к ее удивлению, Айс и Лукан схватили его за плечи и оттолкнули обратно на диван.
- Пусть Сабэль попытается, - пробормотал Лукан. – Она не может быть хуже тебя.
Брэм выругался, поборолся, потом, наконец, вздохнул и плюхнулся на диван, скрестив руки на груди.
- Ну и ладно.
Он был сильно раздражен, но Сабэль не могла тратить время на то, чтобы думать об этом.
- Здравствуйте, Келмскотт.
Она улыбнулась пожилому человеку с тонкими чертами лица, обрамленного седыми волосами и пушистыми бакенбардами.
- Сабэль, дорогая. Прекрасна, как всегда. Что случилось с твоим братом?
- Не в духе. Я пригрозила бросить его стае диких собак, если он не исправится.
Спенсер засмеялся.
- Как всегда смышленая девушка.
- Спасибо. Я думаю, что он пытался несколько бестактно спросить, получили ли вы какие-либо заверения от Матиаса, что он не стоит за насилием, или не слышали ли вы от него о каких-либо планах по развитию и восстановлению магического мира. Понимаете, Брэм был немного не в себе.
- Конечно, конечно.
Тот покачал головой.
- Не совсем. Но Матиас осведомил нас о нарастающих волнениях среди Лишенных. Они в отчаянии из-за социального порядка. Матиас предупредил о возможной гражданской войне, если они... не будут удовлетворены.