— Это было бы ошибкой, дочка. Ты можешь и не знать этого, — сказал он задумчиво, — но в определенном смысле твое прошлое тоже заставило тебя вернуться. И ты не успокоишься, пока не поймешь его.
Шерил неуверенно улыбнулась, не желая спорить с ним. Положив на столик деньги, включая щедрые чаевые для любезной официантки, она позволила Сэму проводить себя до двери.
На свежем ночном воздухе ее ждал Крис. Всю обратную дорогу он буквально захлебывался словами. Он был в восторге от Сэма, а особенно от его овчарки Куки. Короче говоря, в восторге от всего.
— Ма, давай побудем здесь еще немного, а? Пожалуйста, ма!
У нее стучало в голове. И не было сил спорить с сыном. Он был возбужден, но и утомлен, так что лучше не вступать с ним в пререкания.
— Посмотрим, дорогой.
Только через несколько минут она обратила внимание, что Крис молчит. Заснул.
Скоро она свернула к постоялому двору Джонатана. Шерил припарковала машину и решила не будить сына. Однако он весил около шестидесяти фунтов, и она с трудом подняла его с сиденья.
Входная дверь была открыта, но старого Джонатана нигде не было видно. Шерил тяжело поднялась по лестнице, с минуту возилась с замком, потом едва дотащилась через большую комнату до маленькой спальни сына. Осторожно его раздела и выключила верхний свет.
Войдя в свою комнату, она едва удержалась, чтобы не закричать. На пороге стоял Стивен. Высокий, широкоплечий, он почти полностью заполнил дверной проем. Ничего не объясняя и без всякого вступления, он сказал:
— Какого черта ты приехала сюда?
Следовало бы сказать ему, что это его не касается, что она вправе находиться там, где пожелает, и что он не имеет права без спроса входить в ее комнату. Но она лишь сжала руки в кулаки за спиной, чтобы они не дрожали.
— Я пишу книгу, — еле слышно проронила она.
— Черт бы тебя побрал! — воскликнул он так резко, что она невольно попятилась. Но тут же рассердилась за то, что позволила ему запугать себя.
— Стивен, я заключила договор на книгу, и мне наплевать на то, что ты думаешь. Вот и все.
— О!
У нее заколотилось сердце, когда он снял пальто, словно решил остаться даже без приглашения.
Бросив его на спинку кровати, Стивен закатал рукава своего свитера, засунул руки в карманы и уставился на нее холодно и вопрошающе.
— Книга о Раткиле? Или о Файнсе? Подумаешь, какие большие города!
Его сарказм покоробил ее. Она также заметила, что сегодня он говорит с особо сильным акцентом, и вспомнила, что такое случалось с ним, когда он был в гневе.
— Поскольку мне пришлось по делам поехать в Ирландию, — холодно ответила она, — я обещала Крису, что привезу его на кладбище.
— В самом деле?
— Конечно!
У нее вспотели ладони, и только сейчас она сообразила, что должна была бы прогнать его. Если бы только она могла это сделать!
— Разве ты не слышала? — спросил он. — Здесь произошло еще одно убийство.
— Да, слышала, — тихо проронила она.
— Убирайся из Раткила, Шер.
— Мы не в твоем Раткиле. Это Файнс.
— Еще раз повторяю, убирайся!
— Ты мне угрожаешь, Стивен?
Он сделал шаг к ней, и она с силой сжала зубы, Не нужно бы ему смотреть на нее так свирепо. Так безжалостно. Она вдруг подумала, что совсем не знает его.
— Да, Шер, — вдруг мягко произнес он, и от его ласкового тона у нее мурашки побежали по спине. — Да, девочка, угрожаю. Забирай мальчишку и уезжай.
— Я...
Это было все, что она смогла вымолвить. Он вызывающе улегся на ее постель и заложил руки за голову.
— Уж не считаешь ли ты меня убийцей, Шер?
— Нет.
— Слава богу, — пробормотал он в раздумье. — Если только ты говоришь правду.
Он выматерился и с удивительной легкостью вскочил на ноги. Шерил почувствовала страх. У него были очень сильные руки. Она помнила их прикосновения. Внутренне она вся дрожала и не знала уже, что это — волнение или испуг, восхищение или ненависть.
Он шагнул к ней. Она инстинктивно попятилась к дверям комнаты Криса, сердясь, выпалила:
— Я уже не восемнадцатилетняя девочка, Стив! И не пытайся командовать мной!
Он подступал все ближе.
— Остановись, Стив! Ты не имеешь права! Ты должен убраться отсюда! Это моя комната, и тебе нечего здесь делать! Ты не имеешь права вмешиваться в мою жизнь!
Он рассмеялся, но как-то натужно. Ей подумалось, что в последнее время он, вероятно, не часто смеялся.
— Не забыла ли ты кое-что, дорогая? Я же «Король пяти холмов». Я могу делать все, что пожелаю.
— Стивен...
— Тебе не следовало приезжать сюда, Шер.
Он снова шагнул к ней, и ей некуда было отступать. Она бы втиснулась в дверь, если бы могла, поэтому лишь сильнее прижалась к ней спиной. Стивен ладонями уперся в косяки по обе стороны ее головы и пристально посмотрел ей в глаза.
— Нам нужно поговорить, миссис Гэндон.
— Поговорить?! — почти истерично воскликнула она. — Стивен, тебя подозревают в убийстве, а ты ведешь себя так, словно тебя это не касается!
— Шерил!
Он всего лишь произнес ее имя, а она почувствовала, как ее бросило в жар. Все же он неотразим. Живые глаза, насмешливый чувственный изгиб губ. Грубо высеченные, похожие на скалы черты лица. А когда она впервые узнала его, он был нежнейшим из мужчин...
— Разве я был тогда настойчив, Шер? Я виноват только в том, что позволил тебе соблазнить меня.
Она почувствовала, что краснеет.
— Стивен, что-то странное случилось тогда. Послушай... Я как будто была не я. Как будто опьянела или нанюхалась чего-то. Я никогда не пробовала наркотики, но говорят, что именно они создают подобное ощущение. Я не вру, поверь.
Она была убеждена, что это не было игрой ее воображения или выдумкой. Это было правдой.
— Миссис Гэндон, меня уже не трогает ваша молодость или наивность. Я отдаю себе полный отчет в вашей лживости и начинаю думать, что мне не следует быть снисходительным. Уезжай домой! Беги отсюда! Я не угрожаю тебе, Шерилин! Я прошу тебя, умоляю!
Его голос звучал мягко, но все же в нем чувствовался скорее приказ, нежели мольба. Однако что-то в его тоне побудило ее заглянуть ему в глаза. И прошедшие годы как бы испарились.
Он прикоснулся к ней, и она не стала сопротивляться. Его левая рука легла на ее затылок, а жесткая ладонь правой руки прижалась к щеке и приподняла ее лицо.
Его поцелуй был долгим и сильным. Его язык проник в глубину ее рта, наполняя всю ее желанием.
Она целовалась с другими мужчинами, но ни один из них не целовал ее, как Стивен. Ни один мужчина не обладал столь властной притягательностью.
Она с трудом оторвалась от него. Хотела обругать его за то, что он себе это позволил, за то, что он заставил ее вновь почувствовать, но не смогла.
Он улыбнулся, и на мгновение прекрасные темные ресницы затенили нижние веки. Когда он вновь взглянул на нее, она ослабела. Он словно почувствовал это, поднял ее, отнес на постель и лег рядом.
— Стивен!
Нежность светилась в его глазах. Он снова поцеловал ее, но на этот раз его губы лишь легко коснулись ее лба.
— Ты стала красавицей, Шер.
— Стивен...
Он вздохнул, внезапно решительно встал и схватил свое пальто.
— Послушай меня, пожалуйста, Шер, уезжай домой. Ради бога, уезжай!
— Не могу. Я должна знать, что случилось со мной тогда. Как будто мне подмешали наркотик, а ты мне не веришь.
— При чем тут верю или не верю, я знаю, — спокойно прервал он ее.
— Знаешь? Что ты знаешь?
— Он был в чае.
— Неужели? Ты что, отдавал его на анализ?
— Странная штука, Шер. Чай тоже исчез. Теперь, когда ты знаешь это, уезжай.
— Я не могу.
Он стоял спиной к ней. Повернувшись, он заговорил, явно взволнованный:
— Коттедж на утесе свободен, Шерил. Если ты останешься, я от тебя не отступлюсь, не сомневайся.
— Какая нелепость! Я удивляюсь, что ты вообще еще помнишь меня.
— О, я тебя прекрасно помню. — Он встретился с ней глазами. — Прекрасно. И раз уж ты вернулась...