— Скоро выяснится. Кажется, кроме вас, никто не пострадал. Это просто чудо. Надо же было ему так вылететь на шоссе!
— Мне ничего не оставалась, как врезаться в него, — возбужденно заговорила Кейт и тут же пришла в ярость, почувствовав, что ее глаза наполнились слезами. Она крепко зажмурилась. — Я ощущаю себя полной идиоткой.
— А что, у знаменитостей не бывает нормальных человеческих чувств?
Кейт удивленно раскрыла глаза:
— Вы меня знаете?
Легкая усмешка промелькнула на его лице, которое было скорее грубоватым, чем красивым, но в своей привлекательности сочетало и то и другое. Глаза, что смотрели на нее со скрытым восхищением, были самого глубокого синего цвета, который она когда-либо видела.
— Все время смотреть вашу информационную передачу и не узнать Кейт Сондерс? Меня зовут Ралф.
— Привет, Ралф. — Она покосилась на свои кровоподтеки и разодранную одежду, невольно сознавая, насколько приятно, что он ее узнал. Ей хотелось бы, чтобы они встретились при других обстоятельствах. — Между прочим, у некоторых знаменитостей нет даже приличной комнаты на студии.
Ралф провел пальцами по своей густой черной шевелюре, и она заметила на его висках серебряные нити. Седина казалась натуральной, хотя совершенно не вязалась с возрастом мужчины. Кейт была бы очень удивлена, если бы оказалось, что ему больше тридцати.
— Авария случилась не по вашей вине, — твердо сказал он.
— Но автомобиль — собственность телекомпании. Они…
Конец фразы заглушил грохот, похожий на гул поезда, мчащегося через туннель. Кейт задохнулась от изумления, когда Ралф распростерся на земле, заслонив ее от взрыва, что в конце концов разнес автомобиль. Сгусток пламени промелькнул в воздухе, и их опалило жаром. Однако рев огненного дракона потонул в криках убегающих в панике людей. Кейт вцепилась в Ралфа, уткнувшись лицом ему в плечо.
— Все в порядке. Я с вами.
К ней вновь вернулось ощущение безвременья, но она инстинктивно чувствовала, что может верить его словам. Он не допустит, чтобы с ней случилось что-то плохое.
Пронзительный вой сирен раздался совсем рядом, и прибывшие полицейские и работники спасательных служб окружили горящий автомобиль. Им понадобилось всего несколько минут, чтобы обуздать пламя. Машина превратилась в груду тлеющих обломков, над которыми лениво плавали в воздухе ленты желтого едкого дыма.
Ралф помог Кейт приподняться и сесть. Он был бледен, но держал себя в руках. Его рубашку покрывали пятна копоти. Однако в ответ на участливый взгляд Кейт он лишь пожал плечами:
— Ничего страшного. Главное, что с вами все в порядке.
— Еще раз спасибо, — с искренней признательностью сказала она.
Он усмехнулся одним уголком рта, и эта усмешка вызвала у Кейт странное ощущение.
— Рад был помочь. Теперь вы конечно же помчитесь обратно в студию с горячей новостью!
Он наверняка пытается хоть немного развеять пережитый мною ужас, подумала Кейт, бросая мимолетный взгляд на все еще дымящиеся останки автомобиля.
— Но не горячее этой. Мы как раз возвращались после съемок репортажа об охране окружающей среды в заповеднике, что в ста милях отсюда.
— А-а-а… знаю это место… Я живу недалеко. — Ралф нахмурился: — Как вы теперь доберетесь до дому?
Кейт протестующе замахала руками:
— Я не поеду домой до тех пор, пока не сделаю студийную запись. К счастью, никто из съемочной группы, что ехала следом за мной, не пострадал. Когда закончим, кто-нибудь меня отвезет.
Показалось ли ей, или Ралф в самом деле вздохнул с облегчением, узнав, что она не собирается сразу ехать домой? Эта мысль внушила ей смутную тревогу. Однако Кейт тут же забыла о ней, увидев, что оператор Том Мастерсон направляется к ней. Внезапно она почувствовала головокружение, но усилием воли преодолела его. Рука автоматически потянулась к растрепавшейся прическе.
Ралф пристально смотрел на человека с камерой. Затем оглянулся на толпу, которая теперь обступала их со всех сторон.
— Хотите, чтобы вас сняли в таком виде? — резко спросил он, обращаясь к Кейт.
Она отрицательно покачала головой. Ее белокурые локоны спутались, на лице осела копоть, одежда была порванной и грязной.
— Думаю, что вполне могла бы без этого обойтись.
— И я тоже, — сказал Ралф. — Похоже, есть только один способ.
— Что… — Она не успела договорить, когда почувствовала прикосновение его губ к своим. Ей оставалось только подчиниться, потому что любое сопротивление было бесполезным — все равно что бороться с навалившейся на тебя каменной плитой.