«Собраться, нужно собраться…» – Илья попытался призвать свою мысль к порядку. Он силился удержать ее в рамках, но она не слушалась, выскальзывала, уходила в сторону, повторяла саму себя. Он не мог сосредоточиться, ходил по кругу.
Когда же он стал ненавидеть человека?! Нужно понять тот момент, найти ключевой пункт, точку невозвращения. Не ту точку, с которой все началось, а ту, после которой движение назад, вспять, к любви и человечности стало для него невозможным. Стоп!!!
«У них же нет души!» – эта фраза, словно луч яркого света, ослепила Илью. В ней было больше, чем он подумал, больше, чем он мог бы сказать словами. Люди живут, подобно животным, не понимая, что их жизнь конечна. Да, в этом все дело! Они живут так, словно бы им суждено жить вечно! Они открещиваются от смерти, делают вид будто бы не знают, что умрут. А ведь все они умрут, причем, очень скоро.
Все, с кем он сегодня встретился, все эти прохожие, что идут сейчас по улице, заходят в дома и магазины, едут в машинах, пьют чай на своих кухнях, все они скоро умрут. Спустя каких-нибудь пятьдесят-семьдесят лет все они составят дружную компанию на бескрайних просторах какого-нибудь уже сейчас активно перепахиваемого кладбища. Они все уже трупы!
Если бы у них была душа, если бы они осознавали конечность своего существования, то они просто не смогли бы жить так, как они живут. Они бы не стали унижаться, не тратили бы свою жизнь на пустяки, не говорили бы о ерунде, не пресмыкались бы ни перед кем и не кляли бы судьбу. Нет, они бы ничего этого не делали! Но их страх сильнее, чем их душа, страх требует от них, чтобы они бежали прочь от смерти, от самой мысли о смерти, и вот итог… Души нет.
Резкий удар по тормозам. Илью бросило на спинку переднего пассажирского сидения, словно набитую песком плюшевую игрушку. Ощущение столкновения, тень над капотом, сотни мелких трещин, побежавших по лобовому стеклу, и грохот прокатившегося по крыше тела. Дикий скрип скользящих по дорожному покрытию шин, сработавшие мешки безопасности, истошный крик водителя. Тишина.
*******
Голова раскалывалась от боли в левом виске, боль в груди мешала вдохнуть. Илья с трудом отпер дверь и выбрался наружу. Его машину развернуло почти на сто восемьдесят градусов прямо посреди Садового кольца.
Он оглянулся по сторонам – машины замедлили ход и аккуратно объезжали место аварии. Чуть сбоку, метрах в десяти-пятнадцати лежало тело молодого мужчины. Его ноги сложились неестественным образом, руки раскинулись в стороны. Казалось, что он приготовился к полету и смотрел в небо.
Прихрамывая, Илья направился к пострадавшему. Еще совсем молодой – лет двадцать, может быть, двадцать два. Красивое, белое как полотно лицо, и застывшее на нем удивление – голубые, широко распахнутые глаза, напряженный изгиб бровей, полуоткрытый рот. Прежде белесые, коротко стриженные волосы стали багровыми от заливавшей их крови.
Илья опустился на колени и аккуратно приподнял его голову. По рукам струйками побежала теплая, вязкая кровь. Юноша слегка повернул глаза и встретился взглядом с Ильей.
– Что со мной?.. – прошептали его губы. – Я умираю?…
– Похоже на то, – ответил Илья.
– Как это не вовремя… – протянул юноша и улыбнулся. Он словно бы и не опечалился от этой новости, а просто досадовал.
– Да, наверное, – Илья вдруг поймал себя на мысли, что он всегда хотел видеть себя таким – светловолосым, голубоглазым, слегка курносым.
– Это ты меня убил, да? – в глазах молодого человека мелькнуло недоверие.
– Да, я, – Илья сглотнул слюну, чтобы растопить застрявший в горле ком.
– А почему плачешь?
– Я? Плачу? – Илья протер свои полные слез глаза. Он и забыл, как это бывает, когда плачешь. – Я не плачу.
– Да? – юноша снова посмотрел на Илью с недоверием. – А мне хочется плакать… Но не получается…
Голос молодого человека становился тихим и невнятным. Илью забила мелкая дрожь, окровавленные пальцы слиплись.
– Что за сволочь! – услышал он позади себя. – Это же надо! Полез под машину! Садовое кольцо решил перебежать! А подземные переходы для кого?! Идиот!
Это был водитель Ильи. Он только сейчас смог освободиться от выстреливших в него мешков безопасности и, держась за голову, подковылял к сбитой им. жертве ДТП.
Илья поднял глаза и смерил своего водителя взглядом.
– Заткнись, а? – процедил Илья сквозь зубы.
– Что с вами, Илья Ильич? Что с вами? – с другой стороны к нему бежали три охранника из машины сопровождения, он и забыл о них. – У вас все лицо в крови…
– Все заткнитесь! Скорую, немедленно! – Илья заорал так, что все обмерли.
– А ты меня обманул. Это он меня убил, да? – юноша перевел глаза с Ильи на подошедшего к ним водителя.
– Господи, да какое тебе дело?! – Илья тупо, непонимающе уставился на юношу.
– Лучше, что б ты… – лицо молодого человека вдруг обмякло, глаза закатились и остекленели. Это были его последние слова.
– Господи, ну что же это такое?! – Илья произнес эти слова с почти детским недоумением, словно напрямую спрашивал сейчас Небеса.
Он оглянулся и поймал на себе напряженные взгляды своих охранников и водителя.
«Что с ним?..» «Он в своем уме?..» – ему показалось, он услышал их мысли.
Черт! – Илья поднялся с коленей. – Разберитесь тут, я поехал.
Неуверенной походкой, на ватных от напряжения ногах он направился к джипу охраны. Водитель джипа обогнал его и приблизился к машине первым.
– Куда?! – заорал Илья.
Тот недоуменно уставился на него.
– Я сказал – разбирайтесь тут! – «пояснил» Илья.
– Но… – протянул водитель.
– К черту!
Выхватив у него ключи, Илья сел за руль. В этот момент обе задние дверцы открылись и в машину лихо заскочили два его охранника.
– Пошли вон!!! – закричал Илья.
– Но… – охранники переглянулись.
– Вон!!! – Илью затрясло.
Едва его охранники покинули машину, он выжал педаль газа. На скорости сто двадцать километров, обгоняя попутные машины, то и дело выскакивая на встречную полосу, Илья мчался прочь из Москвы.
Илья пытался привести себя в чувство, побороть странное, оглушившее его чувство прострации.
«Какие дурацкие совпадения!»
– думал Илья, петляя между машинами.
Сначала ему приходит в голову:
«Человек – это звучит гордо!»
И эту фразу тут же озвучивает некий Иван Рубинштейн.
Через полчаса, глядя на прохожих, Илья думает: «Все они уже трупы!»
И тут же его водитель сбивает насмерть молодого парнишку.
Мурашки поползли по коже.
На секунду Илье показалось, что он не один в машине, что его преследует что-то огромное, темное, тяжелое.
В ужасе он оглянулся и посмотрел на заднее сидение. Никого. «Какая глупость! Просто совпадение!
Не может быть!»
– Илья повторил эти слова вслух несколько раз.
Но утешительная мантра действия не возымела.
******* Машина Ильи выскочила на Рублевку.
По правую и левую руку от этой правительственной трассы раскинулся «рай» современного российского капитализма. Ущербные коттеджи, похожие на гигантские саркофаги.
Бесчисленные гаишники, охраняющие дорогу, словно кто-то лелеет надежду ее украсть. Если бы Илья не был ко всему этому привычен, то почувствовал бы сейчас, что сходит с ума. Такой сюрреалистической показалась ему вдруг эта картина.
«Дыхание смерти!» – услышал Илья в голове и машинально посмотрел на свои залитые кровью руки.
– Черт! – выругался он вслух. – Да что же это со мной происходит?!
Он попытался сосредоточиться и машинально сбавил скорость.
«Может быть, это Бог со мной разговаривает?» – шальная мысль, словно искра, мелькнула в его мозгу.
– Тьфу, ерунда какая-то… Бред… Илья припарковался на обочине, заглушил
мотор, откинул спинку сидения, положил руки за голову и закрыл глаза. Ему хотелось держать руки рядом с головой, так, чтобы он мог ее чувствовать. У него возникла странная фантазия, что если ее не придерживать, она может куда-нибудь укатиться.
Все его тело странным образом выкручивало. Трудно описать это ощущение. Кажется, будто бы твой скелет не помещается в отведенном ему теле: мышцы и связки – малы, кожи не хватает. Илья пытался потянуться, расслабиться, но все без толку. В голову полезли мысли о смерти и воспоминания о предпринятых им когда-то «поисках Бога».